древнегреческий философ и политический деятель, сын Клисфена. Один из основателей элидо-эретрийской философской школы. Происходил из знатного, но обедневшего рода Феопропидов. Занимался зодчеством и театральной живописью. Назначенный эретрийцами в охранный отряд в Мегары, вместе с Асклепиадом Флиунтским слушал там Стильпона. Позднее в Элиде сблизился с последователями Федона Анхипилом и Мосхом, вследствие чего элидская философская школа, основанная Федоном, в дальнейшем получила наименование эритрейской (или элидо-эритрейской). Школа Менедема, о которой он мало заботился, располагалась в Эретрии. Присущие платоновской Академии или Ликею строгая организация и упорядоченность занятий, в ней отсутствовали. Не существовало также и строгого учения или законченной философской системы, которой придерживались бы ученики Менедема. Этому весьма способствовало то обстоятельство, что и сам основатель школы, по утверждению Антигона Каристского, «ничего не писал и не сочинял и поэтому не придерживался ничьих доводов». А когда спрашивали о его взглядах, говорил, что он свободен, подразумевая, что человек обычно является рабом своих мнений. В этом он был вполне последовательным сторонником учения Стильпона, о котором с восхищением говорил, что «это – истинно свободный человек». К адептам и учителям Академии, возглавляемой Ксенократом, он «относился с презрением». Хотя существуют свидетельства о том, что по учению своему Менедем был платоником, диалектический способ познания он только вышучивал. Впрочем, сам Менедем приемами диалектики владел в совершенстве, используя их для утверждения собственных взглядов. По свидетельству Диогена Лаэртского особенно он любил допрос такого рода: «То-то и то-то – вещи разные?» – «Так». – «Польза и благо – вещи разные?» – «Так». – «Стало быть, польза не есть благо».
Говорят, он не признавал отрицательных аксиом и обращал их в положительные; а из положительных он признавал лишь простые и отвергал непростые, то есть составные и сложные. Воззрения Менедема были прямо противоположны учению скептиков, которые настаивали на ложности всякого догматического утверждения. Главная его идея состояла в том, что «существует только одно благо или добро – понимание сущности вещей, дающее разумное направление воле, а все общепринятые добродетели – только различные имена этого единственного добра». Несколько иначе та же мысль о единственном благе, состоящем в понимании сущности вещей, была высказана Менедемом на философском пиру в Александрии, устроенном Птолемеем II Филадельфом по поводу начала перевода на греческий священных книг иудеев. Когда царь выразил свое одобрение ответами толковников, и обращаясь к присутствующим здесь же философам сказал: «По моему мнению, эти мужи сияют добродетелями и владеют необычайным знанием, ибо в мгновение они дали правильные ответы на те вопросы, что я им задавал, и все положили Бога источником своих слов», Менедем ответил ему так: «Истинно, о царь, ибо вселенная управляется провидением, и поскольку мы верно постигаем то, что человек есть создание Бога, отсюда следует, что всякая сила и красота слова исходит от Бога». Многие подробности быта философа и его школы известны благодаря сатировской драме под заглавием «Менедем», сочиненной в похвалу философу его современником Ликофроном. Так, античный писатель сообщает, что совместные трапезы, устраиваемые Менедемом были достаточно скромны. В качестве угощений чаще всего предлагались овощи и соленая рыба, и только изредка – мясо.
Свои идеи он распространял не только в кругу учеников, но и среди особ царских кровей, многие их которых в той или иной мере являлись приверженцами философа. Некоторые же из монарших особ и их друзей не только спрашивали его советов, но и остерегались его осуждения. Диоген Лаэртский сообщает, что однажды, когда Антигон Гонат спросил его, «не пойти ли ему на пьяную гулянку, он ничего не ответил и только велел напомнить Антигону, что тот – сын царя». Также Диоген в жизнеописании Менедема говорит и о том, что «в первое время эретрийцы смотрели на него с презрением и обзывали пустозвоном и псом; а потом стали им восхищаться и даже вверили ему город. Он ездил послом к Птолемею и Лисимаху, всюду встречая почет; мало того, он был и у Деметрия и умерил ежегодную подать от своего города с двухсот талантов до пятидесяти». Особенно доверительные отношения были у философа с сыном Деметрия Полиоркета Антигоном Гонатом, который даже причислял себя к ученикам Менедема. Помимо философии и политики, большое внимание Менедем уделял изучению Гомера, Эсхила и Софокла. Был дружен он и с современными ему литераторами Аратом, Антагором Родосским и Ликофроном, последний из которых написал сатирову драму «Менедем», восхвалявшую означенного в названии философа. Последние годы Менедем провел в изгнании в Оропе, где жил при храме Амфирая. Но, как передает Диоген Лаэртский со слов Гермиппа, «там пропали золотые сосуды, и тогда постановлением всех беотийцев ему было ведено уйти; глубоко огорченный, он тайно пробрался в родной город, захватил жену с дочерьми и уехал к Антигону, где и умер от огорчения». По другой версии, идущей от Гераклида, «к Антигону он явился в намерении вызволить отечество, но тот на это не пошел, и тогда Менедем от огорчения покончил с жизнью в семидневной голодовке».