19.02.2011 Мартыненко Ольга
Георгий Валентинович Плеханов — первый русский марксист.
История Георгия Валентиновича Плеханова, первого русского марксиста в высшей степени поучительна. Он начинал, как радикал-анархист, а когда его жизненный путь подошел к концу массы воспринимали Плеханова почти как контрреволюционера. Плеханов упорным подвижничеством доказал, что законы открытые Марксом и Энгельсом действуют в России, как и в любой другой стране, но оторвавшись от практической работы он не смог применить марксистский подход в условиях революционной ситуации. Трагический конец Плеханова, от которого отвернулись старые товарищи и рабочие, показывает какую цену человек может заплатить за союз с буржуазией и отказ от революционной борьбы на путь которой, он когда-то встал. История Георгия Валентиновича, это так же история начала русского марксизма, того времени когда истины написанные в «Коммунистическом манифесте» и «Капитале» по всей России разделяли считанные единицы борцов. То время чем-то напоминала сегодняшнее лихолетье, и опыт тех трудных дней должен служить нам уроком. Ведь не раз говорилось, что без памяти о прошлом нет будущего.
Много веков тому назад татарский род Плехановых поступил на службу к московским царям. За подвиги на поле брани Плехановы получили имение в Тамбовской губернии. Отец будущего революционера Валентин Петрович Плеханов в соответствии с семейной традиции так же связал свою жизнь с военной службой. Он участвовал в Крымской войне, а в 1863 году подавлял Польское восстание. Старый Плеханов был суровым человеком, убежденным крепостником. Одна из его дочерей говорила, что он напоминал старого князя Болконского по прозвищу «прусский король» из «Войны и мира». Мать Георгия Плеханова — Мария Федоровна Белынская, напротив была мягкой и образованной женщиной развивавшей у своих детей страсть к чтению и любовь к справедливости.
Георгий Валентинович Плеханов родился 29 ноября 1856 года в поместье своего отца, деревне Гударовка. В детстве молодой Плеханов желал пойти по стопам своих предков и стать военным. В 1868 году, в возрасте двенадцати лет Георгий поступил во второй класс Воронежской военной гимназии где он проучился до 1873 года. Несмотря на то, что гимназия считалась военной, режим в этом учебном заведение был весьма либеральным, а преподаватели придерживались передовых взглядов. Именно в стенах этого учебного заведения Георгий Плеханов познакомился с творчеством радикальных литературных критиков — Белинского, Чернышевского и Добролюбова. В гимназии Плеханов порвал и с религией.
Между тем молодой Плеханов ещё не стал революционером. Семейные традиции крепко держали молодого человека. Георгия мучил вопрос — «в чём истинный долг человека, в верности Царю или в верности своей стране? Если он пойдёт на военную службу, как это сделали многие члены его семьи, то ему могут приказать действовать вопреки блага русского народа». В 1873 году Плеханов поступил в Константиновское военное училище в Петербурге, но под гнётом тревожащих его раздумий, он после первого же семестра оставил военную службу, и начал готовиться к экзаменам в Горный Институт. Подобно многим своим сверстникам Георгий Валентинович считал, что наибольшие услуги своему отечеству он сможет оказать занявшись точными и естественными науками. Приобщение к революции заняло у Плеханова долгие месяцы и даже годы. Даже начавшееся в 1874 году знаменитое «хождение в народ» обошло Плеханова стороной. Но в то же самое время Плеханов знакомится с революционным студенчеством, читает нелегальную литературу и даже укрывает скрывающихся от правительства революционеров. Учась в Горном институте Плеханов знакомится со своими будущими товарищами по революционной борьбе П. Б. Аксельродом, Л. Г. Дейчем, М.А. Натансоном. Но окончательное решение включится в активную борьбу против самодержавия было принято Плехановым только летом 1876 года.
6 декабря 1876 года у Казанского собора в Петербурге царило необычайное оживление. Внимание всех привлекал молодой человек стоявший посередине толпы в 150-500 человек. Юноша горячо говорил о муках томящегося в Сибири Н.Г. Чернышевского и преследованиях сотен молодых людей страдающих только за то, что желают народу добра. Как только оратор закончил свою речь, молодой рабочий из толпы развернул красное знамя на котором было начертан «Земля и Воля». В народе раздались крики: «Да здравствует Социалистическая Революция! Да здравствует Земля и Воля!» На эти крики со всех сторон сбежались жандармы и дворники, чтобы схватить смутьянов. Через несколько минут первая в истории России демонстрация социалистов была рассеяна. Но для Георгия Плеханова этот день стал Рубиконом, ведь именно он был тем самым юношей, который обращался к народу перед собором. Теперь для него не было пути назад. После выступления 6 декабря Плеханов становился государственным преступником и был вынужден перейти на нелегальное положение.
Примечательно, как быстро Георгий Плеханов занял видное место в кругу студентов-подпольщиков. Его энергия и творческие способности заслужили всеобщее призвание. Даже своим обликом Плеханов выделялся в кругу молодых революционеров: «Своей внешностью и костюмом Плеханов, ... нисколько не походил на «нигилиста»: он одевался чисто аккуратно, но без претензий на франтовство; волосы на голове причесывались назад, небольшую темно-русую бородку своевременно постригал... Манерами, приемами и обращением Плеханов также резко отличался от нас: был вежлив, корректен производил впечатление «благовоспитанного молодого человека». Со времён учебы в военном учебном заведении Плеханов сохранил военную выправку, а от предков ему достался чуть смугловатый цвет лица.
После декабрьской демонстрации Плеханов со своей первой женой Натальей Смирновой эмигрировал за границу, где прожил до середины 1877 года. За рубежом Георгий Валентинович окончательно определился со своими взглядами. Ещё ранее он испытывал значительный интерес к идеям анархии в трактовке Михаила Бакунина. В Швейцарии Плеханов принял участие в демонстрации в память Парижской Коммуны и по случаю конгресса Юрской федерации интернационала. Участие в массовой акции, схватка с жандармами и бернскими буржуа вдохновила молодого революционера. В начале июня Плеханов вернулся на родину чтобы лично принять участие в подготовке народного восстания в России.
Здесь вновь уместно отметить, поразительно быстрое вхождение Плеханова в элиту революционного движения России. Если около двух лет тому назад он был мало кому известен, то вернувшись в Петербург, Георгий Валентинович вошел в состав «основного кружка» (руководства) организации «Земля и Воля». Несмотря на то, что с годами имя Плеханова стало ассоциироваться с образом ученного и кабинетного теоретика, в конце 70-х годов молодой революционер всегда шел навстречу опасности и тяжелой работе подпольщика. Его можно было увидеть среди студентов, рабочих, крестьян и даже казаков. Существуя на нелегальном положение Плеханов ежеминутно подвергался опасности, он не расставался с кастетом, учился владеть кинжалом и на ночь клал под подушку револьвер. Он постоянно колесил по России — Плеханова можно было увидеть и в Поволжье где он создавал ячейки «Народной Воли» в районах народных волнений, в Ростове после стихийного бунта произошедшего в городе 2 апреля 1879 года, на Дону, где власти пытались нарушить традиционные казачьи привилегии.
Плеханов так же уделял немало внимания теоретическим вопросам. Он принимал активное участие в дискуссиях между сторонниками Петра Лаврова и Михаила Бакунина. Следует отметит, что позиции сторон были довольно похожи. И Бакунин и Лавров рассматривали русскую крестьянскую общину как зародыш социалистического строя, оба революционера видели революционный потенциал крестьянства и имели ярко выраженные анархические, антигосударственные убеждения. Их разногласия преимущественно касались тактических вопросов. Если Бакунин считал, что крестьяне готовы к немедленному бунту, и настаивал на начале непосредственной агитации к восстанию, то Лавров полагал, что революционерам ещё предстоит завоевать массы путём пропаганды революционных идей в народе. Несмотря на глубокое уважение, который Плеханов питал к Лаврову, в партийных дискуссиях он зарекомендовал себя убежденным сторонником идей Бакунина. На тайных собраниях и студенческих сходках Плеханов завоевал репутацию выдающегося мастера полемики, способного сокрушить противника в самых жарких словесных баталиях.
Плеханов дискутировал не только с товарищами по партии. На похоронах Н.А. Некрасова, Георгий Валентинович вступил в полемику с выступавшим на проводах поэта Достоевским. Плеханов заявил о превосходстве поэзии Некрасова, над поэзией Пушкина, поскольку Некрасову было свойственно гражданское чувство, а поэзия Пушкин «ограничивалась воспеванием ножек балерин».
В 1879 году организация «Земля и Воля» оказалась на пороге раскола. Перед лицом жестоких репрессий со стороны правительства, большинство членов организации стало склоняться к идеи индивидуального террора против видных фигур царского режима. В данном вопросе Плеханов предпочёл идти против течения. Ещё в 1877 году Плеханов призывал к народному, «массовому терроризму» на фабриках и заводах, но в 1879 году он отказывался поверить, что группа революционеров сможет нанести чувствительные удары режиму. Плеханов писал, что террор поглотит слишком много сил и ресурсов организации, и повлечет за собой новые и ещё более свирепые репрессии царизма. На состоявшемся 24 июня 1879 года воронежском съезде организации «Земля и Воля» разгорелась жаркая дискуссия, в которой Плеханов потерпел поражения. В гневе он покинул собрание революционеров.
Шок от поражения на съезде был для Плеханова настолько силён, что он даже раздумывал оставить революционную работу и отдать себя научной деятельности. Большую поддержку Плеханову в этот сложный момент оказала его новая подруга — Розалия Марковна Боград, слушательница медицинских курсов при Военно-медицинской академии в Петербурге. Розалия Марковна стала верной спутницей жизни Плеханова, а после кончины Георгия Валентиновича, она создала и возглавила центр по изучение плехановского наследия при Публичной библиотеке в Ленинграде («Дом Плеханова») . А вскоре позиции Плеханова внутри организации «Земля и Воля» усилились снова, благодаря приезду из-за границы сторонников линии Плеханова — Дейча, Стефановича и Веры Засулич. С помощью своих товарищей Плеханов смог укрепить свою фракцию, на базе которой в 1880 году была создана новая организация — «Черный Передел». Эта группа должна была продолжать старый курс «Земли и Воли» на аграрную революцию. Дальнейшие события показали, что «Черный Передел» был мертворожденным ребёнком русской революции. Полиция напала на след организации Плеханова и ему пришлось вновь бежать за границу. Это был своевременный шаг. Практически все члены «Черного Передела» оставшиеся в России попали в руки полиции
Плеханов ехал за границу пребывая в твёрдой уверенности, что его пребывание в эмиграции продлится максимум несколько месяцев или даже несколько недель. Обосновавшись в Женеве, традиционном приюте изгнанников из России, Георгий Валентинович надеялся в спокойной европейской атмосфере ознакомится с последними достижениями прогрессивной научной мысли. Первоначально эмигрантская жизнь Плеханова складывалась непросто, но постепенно, благодаря дружескому участию Петра Лаврова, быт изгнанника наладился. Более того, он приобрёл известность как автор серьёзных экономических статей, которые публиковались как в революционной, так и в легальной прессе. Но что самое главное — именно в этот период начинается разрыв Плеханова с идеями народничества и анархизма и его переход на позиции марксизма.
Здесь важно отметить, что было бы ошибочно считать, что до того как Георгий Плеханов стал марксистом, российский читатели были не знакомы с трудами Карла Маркса и Фридриха Энгельса. Уже в 40-х годах участники кружков Герцена и Белинского были знакомы с некоторыми трудами Маркса. В 1869 году на русский язык был переведён «Коммунистический манифест», а русский перевод «Капитала» (1872 год) опередил переводы этой книги на все другие европейские языки. Из России Маркс получил немалое число восторженных отзывов, но и русские революционеры и русские власти сходились в одном: Маркс дал блестящий анализ западного общества, но его оценки и прогнозы неприменимы к России. В частности народники надеялись, что Россия сможет избежать капиталистической фазы развития и придёт к социализму через крестьянскою революцию. По их мнению основой нового общества должны были служить деревенские общины с их коллективной собственностью на землю и соборными традициями.
Плеханов по всей видимости впервые прочитал «Капитал» в середине 70-х годов, а во время короткого пребывания в Германии в 1877 году он имел возможность наблюдать Социал-Демократическую партию Германии «за работой». Эта поездка лишь укрепила Плеханова в его бакунизме. Как писал Дейч: «Мы...обвиняли их в умеренности и аккуратности, в постепеновстве, в культурегерстве и полном отсутствии у них революционной жилки». Лишь осев в Швейцарии и занявшись самообразованием Плеханов занял всё более примиренческую позицию по отношению к марксизму. Плеханов восторженно принял работы Маркса и Энгельса «Нищета Философии» и «Анти-Дьюринг», но он искал исследования которые могли бы дать ему понимание процессов происходящих в России. Ответ на свои вопросы Георгий Валентинович нашел в полемике Энгельса с Ткачевым. В этой переписке Энгельс убедительно доказывал, что русская община вступила в период своего распада, и что ей суждено исчезнуть подобно аналогичным институтам старой Европы. По словам Энгельса России, как и другим европейским странам предстаяло пройти крёстный путь капитализма, который уже начал победоносное вторжение и в русский город и в русскую деревню.
Немаловажное влияние на Плеханова оказала и политическая жизнь относительно либеральной Швейцарии. Первоначально, как и всякий анархист он отрицательно относился к любым формам политической борьбы. В этой стране Плеханов убедился в том, что буржуазные свободы, — возможность организаций собраний и пропаганды своих взглядов в печати, могут быть весьма полезны для рабочего движения.
Переход Плеханова на позиции марксизма занял около трёх лет. За это время он предпринимал неоднократные попытки создать синтез марксизма и народничества и сделал новый русский перевод «Коммунистического манифеста». Лишь в 1883 году он окончательно отходит от народничества и вместе со своими старыми товарищами Л. Дейчем и Верой Засулич создаёт первую русскую марксистскую организацию «Освобождение труда».
Начинание Плеханова с первых шагов сталкивается с многочисленными препятствиями. Группа «Освобождение труда» возникла на пике успеха террористической организации «Народная Воля», когда вся революционная молодежь с увлечением точила тираноборческие кинжалы. Европейские отцы-основатели марксизма были захвачены этим жертвенным порывом. Будучи революционерами с головы до ног они осознавали, что народовольцы являются основной революционной силой России, и боялись нанести ущерб их натиску на самодержавие. Даже Маркс и Энгельс в тот период старались свести до минимума свою критику в отношение народничества. Первая реакция Энгельса на известие о возникновение в Швейцарии кружка русский марксистов была крайне сдержанной. Он ещё сомневался не идёт ли речь о кучке филистеров, занимающихся разглагольствованиями вдалеке от тюрем и сибирских рудников.
Около десяти лет для русских марксистов длился их «переход через пустыню». Сначала распространению их идей мешал взлёт народовольческого террора. Затем, после убийства Александра II последовал период репрессий и реакции, затормозившей развитие русского революционного движения. «Освобождение труда» продолжало оставаться группой из четырёх человек, один из которых (Дейч) находился на каторге в Сибири. Плеханов в 1885 году изложил свою критику народничества в книге «Наши разногласия», чем положил начало полемике русского марксизма и русского народничества. А в споре Плеханов не жалел никого и ничто. Безжалостные иронические афоризмы , были своеобразной визитной карточкой Плеханова, частью его аристократической натуры. Правда порой Георгия Валентиновича «заносило». Так с большим трудом товарищам удалось уговорить его не предварять книгу с критикой позиции известного экономиста Н.К. Михайловского едким эпиграфом: «А пора бы тебе старичок, помирать»
Но долготерпение Георгий Валентиновича и его сподвижников было вознаграждено. Промышленный бум начавшийся в России ещё в 80-х годах, наглядно продемонстрировал всем сомневающимся, что страна вступает на путь капиталистического развития. После смерти в 1894 году Александра III оживилась и политическая жизнь страны. В стране подросло поколение молодых людей для которых работы социал-демократов — Плеханова, Павла Аксельрода и Веры Засулич стали откровением. Этой молодежи было суждено сыграть выдающуюся роль в истории России ибо речь идёт о Ю. Мартове, П. Струве, В. Ульянове (Ленине). Постепенно возрос вес и авторитет русских марксистов в Европе. Мэтры европейской социал-демократии уже не рассматривали русских марксистов как забавный казус, а на Четвёртом конгрессе Второго Интернационала состоявшемся в 1896 году присутствие представительной российской делегации уже воспринималось всеми как должное. Для своих западных товарищей Георгий Валентинович пишет многочисленные исторические и полемические статьи. Плеханов дискутирует с анархистами и ревизионистами. Из под его пера выходят и крупные работы, такие как «Очерки по истории материализма». Об интенсивности научной деятельности Г.В. Плеханова свидетельствует его библиотека, насчитывавшая более 8000 томов на восемнадцати языках.
Важной вехой в деятельности Г. В. Плеханова и русской социал демократии стало издание газет «Искра» и «Заря», призванных защищать идеи марксизма перед лицом критики со стороны либералов и народников. В руководстве «Искры» находились как старые ветераны группы «Освобождения Труда», так и «молодая гвардия», тройка Ленин-Мартов-Потресов. Трудами этих людей строилась социал-демократическая партия России. Плечом к плечу со своими новыми товарищами Плеханов яростно бился с русскими сторонниками ревизионизма и прежде всего с Петром Струве. Линия Плеханова была бескомпромиссна и язвительна, сам он писал о себе, что у него усилились тенденции к якобинству. Не всегда Плеханов сходился во мнение и со своими товарищами по редакции. Острые споры шли по вопросам программы русской социал-демократической партии, по аграрному вопросу и по проблеме отношения с либералами и группой Струве.
В июле 1903 года, в Брюсселе начал работу Второй (а фактически первый) Съезд Российской Социал Демократической Рабочей Партии (РСДРП). Георгию Валентиновичу Плеханову была оказана честь председательствовать на этом учредительном форуме социал-демократов. Без больших разногласий съезд осудил взгляды ревизионистов, и отклонил проект федерального устройства партии предложенного еврейской социалистической организацией «Бунд». Но дальше победителей начали раздирать разногласия. Жесткие дебаты вызвал вопрос о партийном членстве. Ленин предложил записать в Первом Параграфе Устава Партии, что членом организации может считаться всякий, кто признаёт программу РСДРП, поддерживает партию материально и принимает участие в работе одной из партийных организаций. Мартов предлагал более мягкий вариант условий членства, по которому предусматривалась возможность индивидуальной работы под руководством одной из партийной организации. Мартов считал, что такой вариант сделает партию более массовой, Ленин рассчитывал создать более эффективную сплоченную организацию. В этом вопросе, как и по большинству других тем Г.В. Плеханов разделял жесткую позицию Ленина.
Плеханов так же поддержал тезис В.Е. Посадского, о подчинение принципам демократии «выгодам нашей партии» Плеханов отметил, что «успех революции — высший закон. И если ради успеха революции потребовалось временно ограничить действие того или другого демократического принципа, то перед таким ограничением преступно было останавливаться».
Тем поразительнее был переход Георгия Валентиновича на диаметрально противоположные позиции всего через несколько недель после съезда. Плеханов обратившийся из Савла в Павла теперь сам стал высказывать беспокойство по-поводу чрезмерной централизации партии предложенной Лениным. Его особое беспокойство вызвала возможность введения принцип «раскасирования», то есть контроля ЦК партии за составом первичных организаций. Вот как Плеханов описывал «расскасирование» на практике: «...Ввиду приближения съезда, ЦК всюду «расскасирует» все недовольные им элементы, всюду сажает своих креатур и наполнив этими креатурами все комитета, без труда обеспечивает себе большинство на съезде». Как известно именно этот метод, впоследствии использовал Сталин для установления контроля над большевистской партией.
Революция 1905 года ещё больше ухудшила отношения Плеханова с Лениным, действия которого он трактовал как внесение раскола в партию накануне решительных революционных схваток. Начиная с IV Стокгольмского съезда РАСТРЕП Плеханов открыто переходит в ряды фракции меньшевиков. Георгий Валентинович так же критиковал и позицию большевиков по отношению к крестьянству. По мнению Плеханова крестьяне не могут быть надежными революционным союзниками рабочего класса, поскольку их интерес ограничивается лишь дележом помещичьей земли. После экспроприации помещиков по мнению Плеханова крестьяне неизбежно должны были перейти в лагерь реакции. С другой стороны Георгий Валентинович призывал революционеров к сближению с либералами, ведь грядущая революция по его мнению должна была быть буржуазной. Нельзя сказать, что призывы Плеханова вызвали всеобщий восторг в революционной атмосфере 1905 года. Троцкий видел слабость Плеханова в предпочтении отдаваемой теории перед реальной жизнью : «Его подкашивало как раз то, что придавало силу Ленину: приближение революции. ... Он был пропагандистом и полемистом марксизма, но не революционным политиком пролетариата. Чем более непосредственно надвигалась революция, тем более явственно Плеханов терял почву под ногами». После поражения Первой Русской Революции Плеханов всё больше углубляется в науку — история, философия, культуроведения становятся его основными занятиями в Швейцарском изгнании, куда к нему, мэтру русской революции, стекались десятки поклонников и почитателей.
Закат
1 августа 1914 началась Первая Мировая Война, и закончилась эпоха II Интернационала в истории всемирного рабочего движения. Следует признать, что Георгий Плеханов несёт свою долю ответственности за бесславный крах этой организации. Подобно своим французским, немецким и английским коллегам Плеханов с началом мировой войны стал ярым оборонцем и сторонником войны с Германией до победного конца. После начала всемирной бойни Георгий Валентинович опубликовал брошюру «О войне», где вся ответственность за развязывание войны возлагалась на Австро-Венгрию и Германию. Германская социал-демократия, выступившая в поддержку своего правительства, по мнению Плеханова стала соучастницей преступной политика кайзеровского режима. Хотя Плеханов в своём сочинение признавал, что причины войны лежат в самой капиталистической системе, и что все державы проводят империалистическую политику, в брошюре «О войне» явно прослеживалось желания замолчать и «облагородить» хищнические рефлексы стран Антанты. Последние по мнению Плеханова вели оборонительную войну. На почве защиты отечества, Георгий Александрович даже примерился со своим заклятым врагом — царским самодержавием, выдвигая парадоксальный тезис, что военное поражение России лишь укрепит царский режим.
Подобная эволюция Плеханова шокировала многих близких ему людей. Анжелика Балабанова, бывшая ученица Плеханова и один из лидеров итальянских социалистов вспоминала, как потрясла её фраза Плеханова: «Что касается меня, если бы я не был стар и болен, то пошел бы в армию. Мне доставило бы огромное удовольствие поднять на штык ваших немецких товарищей». Ленин долго отказывался поверить, что «отец русского марксизма» стал оборонцем пока сам не услышал яростное антинемецкое выступления Плеханова на собрании русских социал-демократов в Лозанне.
По воспоминаниям Н. К. Крупской, Ленин считал, что причиной перехода Плеханова на позиции оборончества было его военное воспитание. Но с другой стороны нетрудно заметить, что возвращение к национализму в 1914 году стало общей чертой для многих русских революционеров первого призыва. В лагере сторонников Антанты и войны до «победного конца» оказались Н.Б. Чайковский, П.А. Кропоткин, Л.Г. Дейч, В.И. Засулич. Очевидно, что это поколение ещё находилось под влиянием идеи «революционого национализма» — идеи декабристов, Бакунина, буржуазных революций 1848 году.
Плеханов заплатил тяжелую цену за отход от принципов, которые он проповедовал всю свою жизнь. Годы войны стали для Плеханова периодом физического и творческого упадка. От него отвернулись старые товарищи оставшиеся на позиции пролетарского интернационализма — Мартов и Аксельрод. Были разорваны все контакты с оставшимся по германскую сторону линии фронта Карлом Каутским. В окружение Плеханова всё чаше стали появляться буржуазные политики и ревизионисты, против которых он боролся всю свою жизнь и обществом которых он тяготился. О.В. Аптекман писал, что летом 1916 года Плеханов выглядел как «орёл с подбитыми крыльями».
Даже Февральская революция 1917 года не вдохнула в Плеханова новые силы. Он только очень волновался, чтобы народное выступление на подорвало военный потенциал России. Первоначально Плеханов даже не планировал возвращения на родину и собирался остаться в Швейцарии где он работал над «Историей русской общественной мысли». Троцкий был прав, когда заметил, что Плеханов был непревзойденный теоретик революции, но терялся в условиях реального революционного взрыва. Но через восемь дней после свержения царя, тяжело больной Плеханов всё таки решил вернуться домой после тридцатисемилетнего изгнания. Друзья Георгий Валентиновича считали, что его присутствие в Петрограде будет полезно для укрепления режима Временного правительства. Власти Антанты оказывали едущей в Россию чете Плехановых всяческое содействие.
31 марта 1917 года Георгий Плеханов вернулся в Петроград, где на Финляндском вокзале ему была устроена торжественная встреча. Плеханов был растроган до слёз оказанным ему приёмом и на какой-то момент ему показалась, что он оказался в свой время на своём месте. Но это была лишь иллюзия. Георгий Валентинович уже отстал от хода событий. Его призывы к созданию широкой коалиции советских партий и буржуазии; классовому миру на время войны; отсрочки обсуждения земельного вопроса до созыва Учредительного собрания, не находили отклика в массах. Влияние и авторитет Плеханова в важнейшем Петроградском Совете падал не по дням, а по часам. Биограф Плеханова, Самуэль Х. Бэрон пишет, что «В 1905 году большевики называли Плехнова кадетствующим марксистом; в 1917 году их примеру последовали многие меньшевики, называя его просто кадетом. Действительно, предлагаемая им тактика в 1917 году была почти не отличима от кадетской». Гостями Плеханова стали А.В. Колчак, М.В. Пуришкевич, М.В. Родзянко обсуждавшие с отцом русского марксизма пути спасения Руси. Корнилов предлагал Плеханову место в своём будущем правительстве. Лидеры Совета — Н.С. Чхеидзе, И.Г. Церетели и В.М. Чернов казались ему слишком большими радикалами и он называл их не иначе как «полуленинцами».
Впрочем сам Георгий Валентинович упорно продолжал называть себя марксистом. С позиций своего марксизма, он громил как ересь «Апрельские тезисы» Ленина, утверждая, что Россия ещё не готова к социалистической революции.
Позднее плехановская газета «Единство» осудила Октябрьску революцию. Георгий Валентинович писал, что рабочий класс в России слишком малочисленен чтобы управлять страной, а на поддержку крестьянства не стоит рассчитывать поскольку крестьяне хотят лишь получить землю, а не уничтожить капитализм. Это был последний политический демарш Г.В. Плеханова. Через несколько дней газеты «Единство» была закрыта, а в царскосельской квартире Плехановых был произведён обыск. Негодование солдат и матросов по отношению к Плеханову было настолько велико, что советское правительство было вынуждено издать распоряжение об «Охране личности и собственности гражданина Георгия Валентиновича Плеханова».
Опасаясь за жизнь мужа Розалия Марковна, перевезла больного Плеханова сначала во Французский госпиталь Красного креста, а потом в санаторий в Териоках (сегодня Зеленогорск), в Финляндию. 30 мая 1918 Г.В. Плеханов умер и был похоронен на Волковом кладбище рядом с могилой В. Г. Белинского. На его памятнике были высечены слова из «Адониса» Шелли — «Он слился с природой».
