19.02.2011 Мартыненко Ольга
Илья Кормильцев уличен в плагиате...
http://www.compromat.ru/main/kulturka/kormiltsev.htm
Оригинал этого материала
"spintongues", 10.10.2004, "Издательская кухня, или о том, как люди идут в переводчики".
Валерий Нугатов.
Всё началось в далеком 2000 году, когда Е. В. Витковский предложил мне перевести для издательства "АСТ" "Trainspotting" Ирвина Уэлша. Поскольку я люблю работать с малоизвестными языковыми пластами (в данном случае речь шла о так называемом Scots, шотландском диалекте английского, и наркоманском слэнге эдинбургского дна), то я охотно согласился. Работа была увлекательной и заняла около трех месяцев. Текст получился озорным и веселым. Готовый перевод я сдал И. А. Вайсбурду, заместителю главного директора харьковского издательства "Фолио", и получил какой-то смешной гонорар. Оригинал также пришлось вернуть, и в данный момент я, к сожалению, им не располагаю. О дальнейшей судьбе перевода мне ничего не было известно.
Отчаявшись увидеть свой текст напечатанным, я в конце 2001 года предложил его Максу Немцову, который в то время вел сайт "Лавка языков". 31 декабря 2001 года Макс опубликовал текст у себя на ресурсе, где он и висит до сих пор. Затем мой перевод был растаскан еще десятком сайтов, и на различных форумах мне доводилось читать о нем положительные отзывы.
Но вот наступил 2002 год, и на полках книжных магазинов появился роман Ирвина Уэлша "На игле" в переводе И. Кормильцева. Книга вышла в издательстве "АСТ", ЗАО НПП "Ермак", в популярной серии "Альтернатива". Я взял ее в руки и остолбенел. На обложку была вынесена дословная цитата из моего собственного перевода! Привожу ее целиком:
"Когда ты на кумарах, то не хочется ни говорить, ни слушать. Вообще не хочется никакой ебаной суеты... Иногда мне кажется, что люди становятся торчками только из-за того, что им подсознательно хочется немножко помолчать..."
Я нашел это же место уже в самом тексте Кормильцева, и вот как оно звучит:
"Когда я чувствую себя так, как он сейчас, мне не хочется ни говорить самому, ни слушать, как это делают другие. Я вообще не хочу ни хуя слышать. Не хочу – и все. Иногда мне даже приходило в голову, что люди идут в торчки, потому что они подсознательно тянутся к тишине..." (стр. 12, цит. по: Ирвин Уэлш, На игле. – М.:АСТ, 2004.)
Оставляя в стороне неоспоримые достоинства кормильцевского "перевода" (чего стоит одна только фраза "люди идут в торчки"!), здесь налицо явная "подстава". Трудно сказать, сам ли господин Кормильцев "спалил хату", как сказали бы персонажи романа Уэлша, или ее "спалил" технический редактор. Я решил сличить свой перевод с текстом Кормильцева и на первых же страницах обнаружил целый ряд дословных идиоматических совпадений. Любой переводчик или редактор знает, что такие совпадения не могут возникнуть случайно. Особенности чужого текста начинают выпирать лишь в том случае, если кромсать его по живому. Чтобы не быть голословным, приведу для сравнения несколько цитат:
Нугатов: Кормильцев:
"Дело в том, что я на кумарах, а мой типа корифан спецом тянет резину, минуту за минутой, блядь!.." (Здесь и далее курсив мой. – В.Н.) "А из-за того, что я вот-вот загнусь, а мой так называемый друг спецом тянет резину, потому что ему это по приколу!.." (стр.8)
"– Одни расходы, одни ёбаные расходы, – заворчал я на этого мудака, этого долбаного доставучего ублюдка..." " – Блин, ты меня опять обломал! Обломал, понял! – рычу я прямо в лицо этому доставучему пидору..." (стр.8)
"Ваше счастье, суки хитрожопые!.." "Считай, что вам повезло. Суки хитрожопые!.." (стр.9)
"Он развернулся к Рэйми, который стоял на стреме у окна". "Затем он поворачивается к Рэйми, который плотно стоит на стреме у окна" (стр.12).
"Я оскорблён в своих лучших чувствах". "Я оскорблён в своих лучших чувствах" (стр.15).
"Меня так и подмывало процитировать Джонни и сказать..." "Меня подмывает процитировать Джонни и сказать..." (стр.17)
"Кто, Келли? Хули ты пиздишь! – сказал я удивленно, заинтригованно и довольно смущённо..." "Келли? Ты гонишь! – сказал я, но в душе я заинтригован, удивлен и даже слегка смущен..." (стр.18)
"Кто знает? А кого ебет?..." "Кто знает? И кого это ебет?.." (стр.19)
"Меня волнует только Майк Форрестер, гнусный бездарный мудак, который не записал ни одного альбома..." "Майк Форрестер, бездарный гнусный ублюдок, не записавший за всю жизнь ни одного альбома..." (стр.25)
На мой взгляд, достаточно, хотя приводить подобные примеры можно до бесконечности. Понятно, что в шотландском диалекте английского языка такие изысканные слова, как "доставучий", "хитрожопый", "стрем", и такие галантные выражения, как "спецом тянет резину", встречаются довольно редко, и если они попадаются в одних и тех же местах в двух разных русских переводах, то выглядит это, мягко говоря, подозрительно.
Пролистав "перевод" господина Кормильцева до конца, я пришел к неутешительному выводу. Судя по сверхъестественно частым лексическим и даже синтаксическим совпадениям, Кормильцев взял за основу именно мой текст, проделав над ним то, что на переводческом жаргоне именуется "re-writing". По всей видимости, изначально мой перевод нужен был лишь в качестве элементарного подстрочника, иначе бы мистер Кормильцев со своими бездонными познаниями в английской лингвистике, наверное, попросту не осилил бы сплошь слэнгово-диалектный оригинал. Естественно, он в меру своих мощных силенок всюду пытается замести следы преступления, но улик остается слишком много, чтобы можно было закрыть на них глаза и счесть их "случайным совпадением". Разумеется, практика такого рода редактуры существует, но "re-writing" как-то некорректно называть собственным "переводом". Тем более что переводчик из Кормильцева, как знают все, кто хоть раз сталкивался с его опусами, не ахти какой. Первый попавшийся пример: "Внизу у паба "Зе Фит" такси отсутствовали как класс. Обычно, когда тебе такси и даром не надо, их там хоть жопой ешь" (стр. 9). "Класс такси", которые можно есть жопой? Что это еще за грезы престарелого содомита? И такого "добра" в книге навалом.
О том, как Кормильцев испоганил мой живой текст, сделав из веселого романа вялое, анемичное, корявое, отчаянно тоскливое и безрадостное чтиво, можно было бы говорить еще очень долго. Книга толстая, и монструозностей в ней хоть отбавляй. Но я никак не могу понять, как можно было так в буквальном смысле облажаться и тиснуть на обложку дословную цитату из перевода, изуродованного холодными пальцами этого садиста-вивисектора? Крестный отец переводческой мафии, бездарный плагиатор и алчный терминатор живого великорусского языка, господин Кормильцев победно шествует по просторам англоязычной словесности, грузно отплясывая вальс сытого упыря на костях обманутых российских читателей.
Совсем недавно в издательстве "Ультра.Культура" вышла "Антология поэзии битников" (М.: 2004, сост. Г. Сергеева). Книгу открывает поэма Аллена Гинзберга "Вой" в переводе И. Кормильцева. Я перевел и опубликовал эту поэму на бумаге еще в 1998 году, а с конца 2001 года текст появился в сети.
Когда я раскрыл роскошно изданную "Антологию", то взгляд мой невольно упал на до боли знакомую концовку "Воя". Процитирую ее полностью в переводе Кормильцева: "Я с тобою в Рокленде, мне снишься ты мокрый переплывший вплавь море пересекший пешком всю Америку в слезах стучащийся в дверь моего коттеджа в калифорнийской ночи". Привожу для сравнения оригинал: "I`m with you in Rockland / in my dreams you walk dripping from a sea-journey on the highway across America in tears to the door of my cottage in the Western night". И мой перевод: "Я вместе с тобою в Рокленде / во сне я вижу как ты идешь возвращаясь из плаванья промокший насквозь по шоссе через всю Америку плача ко мне в калифорнийской ночи".
