ГИСЛАНДИ Витторе

итальянский живописец. Известен также в монашестве как фра Витторе (frа Vittоrе) и фра Гальгарио (frа Gаlgаriо). Творчество крупнейшего портретиста XVIII в. Витторе Гисланди было связано с ломбардской и венецианскими традициями. Его портретная живопись стоит несколько особняком в искусстве итальянского Сеттеченто, словно оставаясь недосягаемым образцом, высшим выражением эстетических и живописных достижений века. У себя на родине, в Бергамо, он учился у Дж. Котта и флорентинца Б. Бьянкини. В 1675 г. приехал в Венецию, где стал монахом монастыря Св. Франциска, получив имя «фра Витторе». Изучал живопись Тициана и Веронезе, а в 1688 г. вновь ненадолго возвратился в Бергамо. С 1693 г. во время второго пребывания в Венеции занимался в мастерской Себастьяно Бомбелли, известного портретиста, и начал в этот период писать самостоятельные портреты. С 1701 г. Гисланди навсегда поселяется в Бергамо, где становится монахом монастыря Гальгарио и берет имя «фра Гальгарио». Здесь в монастыре и похоронен художник. Таким образом, жизнь этого талантливого мастера протекала между переездами из Бергамо в Венецию, за исключением нескольких поездок в Милан после 1701 г. В ранних портретах Гисланди сказалось влияние ломбардской живописной традиции, в частности, портретистов Дж. Б. Морони и К. Черезо. Но работы 1720-30-х гг. отмечены усвоением уже традиции венецианской школы, навыков, полученных в мастерской Бомбелли. Некоторое влияние оказала на него и манера миланского живописца Соломона Адлера, одного из первых в Италии увлекшегося работами Рембрандта, что вскоре, однако, превратилось в своего рода моду. Образы ломбардских аристократов в картинах Гисланди «Портрет дворянина» (Болонья, частное собрание), «Кавалер в треуголке» (Милан, Галерея Польди-Пеццоли), «Граф Дж. Б. Вайлетти» (Венеция, Галереи Академии) по-барочному импозантны. Изысканному лаконизму диагональной композиции в парном портрете («Маркиз Дж. М. Рота и капитан Бринцаго». 1770-20-е гг., Бергамо, частное собрание) вторит часто избираемый художником удлиненный вертикальный формат. Доведенная до виртуозности, усвоенная в мастерской Бомбелли венецианская манера письма с колористически звучной красочной гаммой, в которой доминируют коричневый, желтый, вишневый цвета, и тонально насыщенным легким мазком, усиливает впечатление светской изысканности и представительности моделей. Внутренняя сущность, живущих в роскоши и праздности нобилей, метко и образно охарактеризованная в поэмах ломбардца Дж. Парини, лишь угадывается за замкнутым и напыщенным обликом этих моделей, иногда изображаемых с полуулыбкой, как в портретах С. Бомбелли. В эти годы изменяется круг портретируемых. В основном это люди ему духовно близкие. В портретах «С. Бомбелли» (Венеция, Пинакотека Кверини-Стампалья), «Антиквар Ф. М. Брунтино» (Бергамо, Каррарская Академия), «Скульптор Дж. Б. Каньяна» (Бергамо, Альцано Маджоре), «Молодой художник» (Бергамо, Каррарская Академия), «Молодой художник» (Милан, Кастелло Сфорцеско), «Живописец» (Будапешт, Музей изобразительных искусств) Гисланди привлекает интеллект, талант, творческая энергия, глубина мира чувств. По сравнению с образами этих людей с лицами ремесленников, лишенными сословной важности, портреты ломбардских аристократов выглядят костюмированными, словно написанными при работе с манекенами, и смотрятся уже произведениями прошлого века. В двойном портрете художников П. Джеральди и М. Бернарди (Милан, Брера), как и в выполненном на два десятилетия раньше портрете маркиза Рота и капитана Бринцаго, сопоставлены два характера. Оба художника изображены не в торжественной и манерной, а в свободной и естественной позах. В портрете тонко акцентирован индивидуальный душевный склад каждого, а не эффектно контрастирующие по цвету костюмы. Работы 1730-40-х гг. менее колористически изысканны и, порой, даже несколько темны по колориту, но они привлекают душевным благородством образов, созданных Гисланди, их открытостью окружающему миру. В поздний период творчества Гисланди написал три автопортрета. Наиболее ранний из них датируется 1732 г. (Бергамо, Каррарская Академия), а два других исполнены в середине 1730-х гг. (Милан, Кастелло Сфорцеско; Венеция, частное собрание). Автопортрет для художника века Просвещения, как и для живописца любой другой эпохи был прежде всего рассказом о творческой судьбе, о служении избранному ремеслу. Но в автопортретах XVIII в. всегда покоряет особая открытость внешнему миру, духовная свобода образов независимо от того, как решает их композиционно художник – более жанризованно, подобно П. Лонги и А. Лонги, или, подобно Пьяцетте и Гисланди, которых интересует лишь лицо, заключающее палитру чувств. Гисланди изображает себя в портретах погрудно в рабочем одеянии – черном сюртуке и маленькой черной суконной шапочке, оттеняющей черные живые глаза на лице старого художника. Он возвращается в автопортретах к ломбардской живописной традиции, сильно светом и тенью моделируя пластику лица, используя менее разнообразную цветовую гамму. В автопортрете из Каррарской Академии он написал себя с палитрой в руке на фоне станка со стоящим на нем портретом молодого художника. В нем тонко Гисланди предугадал предназначение портретиста века Просвещения – создателя совершенно новых вдохновенных образов людей творческой профессии, внутренний мир которых столь же многообразен и изменчив, как и сама эпоха, открывшая перед ними возможности деятельности.