19.02.2011 Ю.А.Белецкий
Елена Николаевна Гоголева (1900—1993) — советская актриса театра и кино, народная артистка СССР (1949)/ Родилась 25 марта (7) апреля 1900 года в Москве, в семье армейского офицера и актрисы.
В 1916 году Елена Гоголева окончила Александро-Мариинский институт и поступила в Музыкально-драматическое училище Московского филармонического общества на драматическое отделение. В 1918 году вышла на профессиональную сцену в роли Джесики в спектакле «Венецианский купец» Шекспира.
Ещё в раннем периоде своего творческого пути Елена Гоголева уделяла большое внимание культуре сценической речи и выразительности внешнего рисунка роли.
22 октября 1993 года Елена Николаевна Гоголева в последний раз вышла на сцену.
Роли в театре Малый театр
* 1918 — «Венецианский купец» Шекспира — Джесика[1]
* 1922 — «Горе от ума» А. С. Грибоедова — Софья
* 1922 — «Таланты и поклонники» А. Н. Островского — Негина
* 1923 — «Бесприданница» А. Н. Островского — Лариса Огудалова
* «Холопы» П. П. Гнедича — Дуня
* 1926 — «Любовь Яровая» Тренёва — Панова
* 1932 — «Дон Карлос» — Эболи
* 1933 — «Бешеные деньги» А. Н. Островского — Лидия Чебоксарова
* 1935 — «Волки и овцы» А. Н. Островского — Глафира
* 1936 — «Коварство и любовь» Шиллера — леди Мильфорд
* 1937 — «Борис Годунов» — Марина Мнишек
* 1939 — «Уриэль Акоста» Гуцкова — Юдифь
* 1941 — «Без вины виноватые» А. Н. Островского — Коринкина
* «Стакан воды» Скриба — герцогиня Мальборо
* 1941 — «Варвары» М. Горького — Надежда Монахова
Фильмография
* 1936 — Гобсек
* 1954 — Об этом забывать нельзя
* 1956 — Крылья
* 1961 — Две жизни — Нащёкина
* 1982 — Пиковая дама — графиня Анна Федотовна
Имя Гоголевой я услышал, когда впервые попал на спектакль "Царь Федор Иоаннович". Представление почему-то не начиналось, но вдруг откинулся занавес и на авансцену вышел Евгений Самойлов. Он объявил, что в тот день, 15 ноября, исполнялось 2 года со дня смерти старейшей актрисы театра Елены Николаевны Гоголевой, и предложил почтить ее память. Позже по телевизору я увидел запись спектакля "Стакан воды", в котором Гоголева играла свою коронную роль герцогини Мальборо. Актриса поражала тем, что обычно называют породой: незабываемый глубокий голос, осанка, выразительный взгляд, исключительная стильность исполнения.
Малый театр полюбился Гоголевой с юных лет, и, участь в Филармоническом училище у одного из корифеев театра Ивана Андреевича Рыжова, она мечтала попасть в прославленную труппу, семью, как писала впоследствии сама Елена Николаевна. "...Однажды весной 1918 года после одной из репетиций "Огней" Рыжов отозвал меня в сторону и сказал: "Я должен передать вам, голуба моя, что вам предлагают вступить в труппу Художественного театра. Вас смотрели Станислав¬ский и Немирович-Данченко, приглашение исходит от них". Я онемела. "Так что мне им ответить?" — продолжает Иван Андреевич. И вдруг я слышу внутри себя какой-то голос: "А Малый?!" Вижу, Иван Андреевич улыбается: "Ну, насчет Малого ничего не могу сказать, а вот Художественный вас приглашает". Вслед за слезами и мучительными размышлениями последовал отказ. Но молодая актриса не прогадала – несколькими месяцами позднее, летом 1918 г., она была приглашена в Малый театр. Гоголевой довелось играть в спектаклях, в которых блистали Ермолова, Лешковская, Южин Остужев, Ленин, Яблочкина, Турчанинова, Садовский, Давыдов и другие.
В 1938 г. актриса отдыхала с мужем в Кисловодске, где врачи обнаружили у нее туберкулез голосовых связок, от которого она потеряла голос. После болезни голос не прорезался долго. "Вернется ли он? А если нет? Что будет со мной? Нет голоса – значит, нет театра. Я не актриса, даже не смогу преподавать... Однажды я стояла на своем втором этаже, опираясь на балюстраду. Внизу, в холле, сидела сестра, принимавшая приехавших больных. Кажется, уже приехали все. И она куда-то отлучилась. Однако в это время прибыл еще один больной. Не видя никого в холле, он заметил наверху меня и стал довольно нервно требовать сестру. Что я ему могла сказать? Мои жесты злили его еще больше. И вдруг я невольно звучно произнесла: "Она вышла". Голос! Голос! У меня голос! И он, этот человек, там, внизу, услышал меня! Это было невероятно! Это было и страшно и радостно. Я побежала в палату и, стоя перед зеркалом, чуть не плача и смеясь, говорила, говорила, пока еще тихо, несмело, но говорила себе "здравствуй". Голос зву¬чал еще хрипло и слабо, но звук был. Была и чистая нота. В Москву полетела сумасшедшая телеграмма: "Голос прорезался, голос есть!"
28 лет Гоголева возглавляла военно-шефскую комиссию Малого театра, генералы называли ее маршалом. Сын Елены Николаевны – Игорь, закончив летное училище, был направлен в 1940 г. служить на западную границу. Началась война, долгое время от него не было весточки. "Уверенная, что он в партизанах, я по радио обратилась к нему с письмом. Я прочла о горящем сердце Данко. И он услышал меня, в госпитале, лежа, вернее, повиснув на ремнях, после страшной катастрофы. Он весь был поломан, обожжен и решил, что останется калекой и будет мне в тягость. Поэтому не писал, молчал. А тут, услышав мой голос, не выдержал. Откликнулся, но ни словом не обмолвился о своих ранах. И лишь когда, шесть раз обманув медкомиссию, он опять стал в строй, написал вскользь, что был в госпитале".
Гоголева была актрисой на роли сильных, обуреваемых страстями людей. Это ее свойство в театр хорошо понимали и использовали в полной мере. Большинство постановок пьес Шиллера и Шекспира в советское время шли с участием Елены Николаевны и имели большой успех. Актриса получала множество писем – и от своих постоянных зрителей и от людей, лишь раз видевших ее на сцене.
С творчеством Елены Николаевны Гоголевой любители театра сегодня могут познакомиться по многочисленным телеспектаклям. Кроме "Стакана воды", о котором говорилось в начале статьи, на пленке запечатлены "Холопы", "Макбет", "Пучина", "Мамуре", "Варвары", "Волки и овцы", "Горе от ума", "Гроза", "Перед заходом солнца" и другие.
Поделиться воспоминаниями о Елене Николаевне я попросил двух ее партнеров по сцене, народных артистов России Виталия Анатольевича Коняева и Анатолия Михайловича Торопова.
Виталий Коняев: Удивительна актриса, один из столпов Малого театра. Она родилась в очень удобном году – 1900, поэтому отсчитывать даты легко. В 18 лет она сыграла Софью в "Горе от ума", и с этого все пошло. Красивая, очень хорошо двигалась, с удивительным голосом. Жизнь в Малом театре у нее была очень хорошая. Она из тех удачливых актрис, которые очень много сделали за время своей работы в театре. Малому театру она была верна всегда, никуда отсюда не уходила, в отличие от Веры Николаевны Пашенной, которая одно время работала в МХТ. К концу жизни Е.Н. Гоголева успела побывать и парторгом, и профоргом, вела очень активную общественную работу.
Все мы в молодости играли в массовке в "Стакане воды", и тогда я в первый раз увидел, как Елена Николаевна улыбалась на сцене. Мы играли лордов, пажей – свиту. Однажды вместо девочки в роли пажа вышел на сцену молодой человек. Он не успел в этот день сбрить щетину, явно мал ему был костюм пажа. Он вышел, все его кружева и оборки торчат, лицо грустное, красного цвета, заросшее такое. "Вот и пажи!" Когда Елена Николаевна увидела его, то прыснула и смеялась очень долго, и мы вместе с ней.
В "Варварах" Горького она играла Надежду Монахову, а Николай Александрович Анненков Черкуна. И вот в одной сцене Анненков-Черкун говорит в присутствии Гоголевой-Монаховой своей жене Анне: "Анна, это была минутная всписка!" (имея ввиду "вспышку"). Гоголева не удержалась и стала смеяться. Анненков потом вспоминал: "Я думал тогда: мне поправиться или не поправиться? Нет, я не поправился, я пошел смело дальше. Но Елене Николаевне было невозможно дальше работать, она ушла со сцены!"
Очень любила она свою брошь – подарок Марии Николаевны Ермоловой. Так уж вышло, что многие роли Ермоловой перешли к Гоголевой. Елена Николаевна очень трепетно относилась к своей работе, волновалась перед выходом на сцену, подсказывала актерам, как играть. Сама была мудрой актрисой.
Вспоминает Анатолий Торопов: Знакомство мое с Еленой Николаевной началось еще со студенческой скамьи, со "Стакана воды". "Удовлетворены ли вы милорды и джентльмены?" – "О да, Ваше величество!" – отвечали мы – худые милорды и джентльмены (смеется). В роли герцогини Мальборо она была очень эффектна и имела большой успех, потому что все ее актерские и человеческие качества очень хорошо подходили к этому образу.
Одну из своих первых ролей в Малом театре в 1953 г. я сыграл в спектакле "Шакалы" по антиамериканской пьесе эстонского драматурга Якобсона. Елена Николаевна Гоголева играла в нем негритянку-служанку. Старшего брата по пьесе играл М.И. Царев, отца – С.Б. Межинский, мать – Н.А. Белевцева – звездный состав. Нам все тогда говорили: "Ковыряйте дырки!" (для орденов), потому что вскоре Ермилов написал на второй странице "Правды" огромную статью про то, какие американцы сволочи и гнусные люди.
Виталий Коняев: Конечно, существовала огромная разница между ней и Верой Николаевной Пашенной, которая была наделена диким темпераментом и энергией. Гоголева была более изящная, тонкая. Подчас они бывали партнершами по сцене. Иногда они были и соперницами в жизни. И все это делало их отношения довольно сложными, будем так говорить.
Вот что пишет в своей книге по этому поводу сама Елена Николаевна Гоголева: "Посмотрев генеральную (генеральную репетицию "Шакалов". – К.Ц.), Вера Николаевна очень метко отозвалась о моем исполнении. Передернув плеча¬ми, она сказала: "Гоголева? Аида под фикусом". Все. Больше ничего и не надо было добавлять. Но один ее отзыв доставил мне много тяжелых минут. Вера Николаев¬на любила говорить: "Ах, какая Гоголева красавица, какая красавица! Я всегда любуюсь ею, ее чудным профилем! Какая красавица! — И вдруг скороговоркой, как бы между прочим: — Актриса, конечно, никакая! Но какая краса¬вица!" Как часто я буквально проклинала свою внешность, за которой не хотели видеть моего труда, моей работы актрисы. Я всегда преклонялась перед талантом Пашен¬ной... она действительно была актрисой Малого театра, свято чтив¬шей его традиции. И не признавала она меня открыто, честно. Низкой пошлости, закулисных, провинциальных интриг никогда не было в ее борьбе против меня. И я уважала Пашенную, понимала и, как бы ни было мне горько, прощала ей многое".
Анатолий Торопов: Десять лет вместе с Еленой Николаевной Гоголевой я играл Мурзавецкого в "Волках и овцах". Потом в театр пришел Борис Александрович Львов-Анохин – замечательный режиссер и человек высокой культуры. К 80-летию Гоголевой он поставил для нее французскую пьесу не ахти какого класса в переводе Ксении Александровны Куприной, дочери А.И. Куприна, "Мамуре". Спектакль имел успех. Но потом случилось несчастье – Гоголева сломала шейку бедра и года два не играла.
Прошло какое-то время, и стали подумывать о том, что Елене Николаевне нужно выступить в достойной и приличествующей ее званию и положению пьесе. Львов-Анохин, питающий к Елене Николаевне большие человеческие симпатии, точно так же как и она к нему, нашел для нее пьесу "Холопы" Гнедича. Гоголева играла старую княжну Плавутину-Плавунцову, которую все время возят в кресле-каталке, и только в самом конце она очень эффектно встает. Это была звездная пора старой актрисы – в почтенном возрасте она сыграла две такие яркие, выигрышные роли, сделанные с таким замечательным режиссером, как Львов-Анохин. Что бы он ни говорил, она верила ему безгранично. Когда Борис Александрович делал какое-либо замечание, то она мгновенно своим авторитетом его подтверждала. Трепет был от этого тандема – Львов-Анохин и Гоголева. Так что финал жизни Елены Николаевны Гоголевой был творчески насыщенным.
Елена Николаевна была достаточно смешливым человеком. Когда мы играли "Волки и овцы", то в четвертой картине Владимир Александрович Владиславский, который играл роль Чугунова без грима и только вынимал вставную челюсть, говорил, причмокивая: "Ай-ай-ай!". Я начинал смеяться, мгновенно заражалась Елена Николаевна, выходила из образа, а потом за кулисами так строго мне говорила: "Толя! Сколько же можно! Как Вам не стыдно!"
Костантин Цареградский
http://www.utro.ru/articles/2005/04/07/425701.shtml
