ДИЗРАЭЛИ Бенджамин

английский государственный деятель Консервативной партии Великобритании, 40-й и 42-й премьер-министр Великобритании в 1868, и с 1874 по 1880 гг., член палаты лордов с 1876 года, писатель, один из представителей «социального романа». Его родители имели еврейское происхождение. В 13 лет мальчик был крещен и получил христианское воспитание, учился под руководством отца. В 1821 г. поступил практикантом к адвокату и сразу обнаружил блестящие способности. Рано увлекся литературой. Являлся русофобом. Вслед за неизданным романом «Ayemes Papillon» написал «Vivian Grey» (1828) – историю светских и политических похождений молодого честолюбца. Литературный успех открыл перед ним двери великосветских салонов, где он учился политической интриге и находил материал для романов. Ясный практический ум, находчивость, остроумие, неотразимая личная привлекательность, честолюбие и железная настойчивость помогают Дизраэли завязать связи в высших сферах; путешествия на Восток (Турция, Малая Азия, Палестина) обогащают его воображение, расширяют кругозор, а выгодная женитьба навсегда освобождает от денежных затруднений. В своих литературных произведениях, отмеченных байронизмом, он развил теорию «героя», которому «все позволено». Неслучайным является совпадение имен персонажей у Дизраэли и О. Уайльда (сравните «Вивиан Грей» и «Дориан Грей» и т. п.). Часто романы Дизраэли портретны: он изображал в них самого себя и других политических деятелей, что вызывало сенсацию. Свою литературную работу в ее лучшей части сделал средством пропаганды своих социально-политических взглядов. Первый его социальный роман «Coningsby or the New Generations» (1844) провозглашает идеалы «Молодой Англии» – объединение всех социальных слоев нации в лоне эстетизированной государственной церкви под отеческим попечением земельной аристократии, омоложенной слиянием с новым классом промышленников, и под высшим протекторатом природного отца нации – монарха. Второй его социальный роман – «Sybil, or the two Nations» (1845) – пытается разрешить проблемы, заостренные чартистским движением. Следующий роман – «Tancred, or the new Crusade» (1847) полон экзотики и является пропагандой английского империализма, шествующего под знаменем креста и полумесяца. Исторический роман «Алрой» посвящен еврейскому вопросу. Изображая Давида Алроя, лжемессию XII в., автор выступает своеобразным палестинофилом. Это произведение было впоследствии использовано сионистами в целях пропаганды. После четырех неудачных попыток пройти в парламент (сначала как либерал, опираясь на О`Коннелла) Дизраэли меняет программу и в 1837 г., наконец, избирается от партии тори. В парламенте произносит нашумевшие в свое время речи за чартистов, группирует вокруг себя земельную аристократию, являясь душой партии «Молодая Англия». Благодаря особому стечению обстоятельств достиг влиятельного политического положения. Когда после долгой борьбы Пиль вынужден был отказаться от системы протекционизма в пользу свободы торговли, он, подружившись с лордом Джорджем Бентингком, сделался вместе с ним главой протекционистов и при обсуждении билля об отмене хлебных пошлин, внесенного Пилем в сессию 1846 г., обрушился на него всей тяжестью своей ловкой диалектики, едкого остроумия и горькой иронии и хотя не мог помешать принятию этой меры, но все же спас свою партию от окончательного распада. Избранный в 1847 г. представителем от графства Бекингэмского, он возобновил эту борьбу в следующих сессиях. После смерти Бентингка (1848), которого он возвеличил в своем «Lord Georg Bentinck. A biography» (Лондон, 1851), протекционисты, до сих пор относившиеся к безродному и беспоместному Дизраэли с некоторой сдержанностью, принуждены были формально признать его своим предводителем в нижней палате. В этом положении он успешно наносил удары и вигам, и реформистам, и партии Пиля, в чем ему немало помогли ошибки, совершенные министерством Росселя. Когда в феврале 1852 г. министерство вигов окончательно распалось, граф Дерби принужден был обратиться к содействию Дизраэли, доставив ему в новом торийском кабинет портфель канцлера казначейства и вместе с тем роль лидера в нижней палате. Чтобы удержаться у кормила правления, Дизраэли отказался от протекционной системы; но внесенный им в палату бюджет показал, что в качестве министра финансов он не на своем месте. После суровой критики Гладстона бюджет был отвергнут громадным большинством, и уже в декабре того же года кабинет подал в отставку. Вспыхнувшая вслед за этим Восточная война отодвинула на время на задний план все партийные ссоры, и только после поражения Пальмерстона в вопросе о заговорщиках ториям снова удалось в феврале 1858 г. овладеть правительственной властью, при чем Дизраэли получил прежний пост канцлера казначейства. На этот раз его финансовые меры имели лучший успех, да и взаимное недоверие радикалов и вигов некоторое время обеспечивало за ним большинство в парламенте. В это время он успешно провел билль об упразднении Ост-Индской компании и допущении евреев в парламент. Однако внесенный им билль о реформе не удовлетворил большинства, и, когда назначенные по этому поводу новые выборы оказались не в пользу правительства, торийский кабинет в июне 1859 г. снова сложил с себя власть. Последовавший за тем пятилетний период министерства лорда Пальмерстона (1860-1865) ознаменовался некоторого рода перемирием между враждующими парламентскими партиями. Этому немало способствовала возгоревшаяся тогда Гражданская война в США, как бы свидетельствовавшая о непрочности демократических порядков. После смерти Пальмерстона Дизраэли снова выступил на сессии 1866 г. противником билля о реформе, предложенного новым министерством Россель-Гладстона, и, свергнув это министерство (июль 1866), снова сделался канцлером казначейства в министерстве Дерби. Когда в феврале 1868 г. граф Дерби по слабости здоровья сложил с себя звание премьер-министра, он наследовал ему в этой должности. В своей вступительной речи он возвестил «настоящую либеральную политику», и, судя по его действиям в 1867 г., никто не сомневался в том, что он исполнит свое обещание. Вскоре, однако, выяснилось, что никаких новых шагов по пути реформ от него ожидать нельзя. В сессии 1868 он упорно противился всем предложениям либералов об ирландских реформах и главным образом уничтожению государственной церкви в Ирландии. Защитником этой церкви он выступил также в своем новом романе «Лотарь» (3 ч., 1870, русский перевод в «Заре» 1870). Не обращая внимания на либеральное большинство парламента, он заявил, что уступит только воле нации, которая должна выразиться в новых общих выборах. Когда эти выборы оказались против него, он сложил с себя власть, не дожидаясь собрания нового парламента (декабря 1868). Королева Виктория предложила ему при этом случае звание пэра. Он принял предложение только для своей жены (вдовы его парламентского товарища Виндгэма Льюиса, на которой он женился в 1839; умерла 15 декабря 1872 г. виконтессой Биконсфильд); сам же предпочел сохранить свое место в нижней палате. После смерти графа Дерби (23 октября 1869) Дизраэли наконец получил предводительство над всей консервативной партией, главой которой оставался вплоть до своей смерти. Относительно социальных реформ он отчасти исполнил свое обещание в сессиях 1874-1876 гг. изменениями акта о факториях, актом об улучшении жилищ рабочих классов, новым актом о мореходстве и т. д. Началом же возвещенного им решительного образа действий во внешней политике должны быть признаны поездка принца Валлийского в Индию (октябрь 1876), покупка акций Суэцкого канала (ноябрь 1875) и провозглашение королевы Виктории императрицей Индии (апрель 1876). Все эти меры были направлены против политики России в Азии. В начале русско-турецкой распри Биконсфильд был совершенно готов выступить в пользу Турции с оружием в руках. Но в этом ему помешала могущественная оппозиция, организованная предводителем либералов Гладстоном против англо-турецкого союза. Тем не менее своим угрожающим положением относительно России и поданной Турции тайной надеждой на поддержку Англии он много содействовал неуспеху Европейской конференции в Константинополе и начатию военных действий между Россией и Турцией. Во все время войны он сохранял нейтралитет, не скрывая, однако, своих симпатий к туркам. Когда же война окончилась в пользу России и турки обратились к посредничеству Англии, он принял вызывающее положение, послал в январе 1878 г. военный флот в Дарданеллы и по заключении Сан-Стефанского договора, многие существенные пункты которого ему хотелось изменить, призвал к оружию резервы и вызвал в Мальту 7000 индийских войск (апрель 1878). При таком положении дела Россия согласилась на созвание европейского конгресса; но еще до открытия его заседаний Дизраэли вошел в тайное соглашение с Россией, сделав ей много важных уступок, а также с Турцией, которой за уступку Кипра гарантировал все остальные ее владения против всяких агрессивных планов в будущем. Обнародование этих тайных договоров, равно как холодность Дизраэли к Греции несколько омрачили блеск его появления на Берлинском конгрессе. Тем не менее по возвращении в Англию (16 июля 1878) он был встречен общим восторгом, как творец «почетного мира». Вскоре после своей речи об английской политике в Афганистане, произнесенной им в марте 1881 г., он заболел и умер. Согласно выраженному им желанию, был похоронен в своем поместье Гугенден в Бекингэмском графстве, рядом со своей женой и мистрисс Вильямс (которой Дизраэли был обязан большей частью своего состояния). По предложению Гладстона парламент постановил воздвигнуть ему памятник в Вестминстерском аббатстве. 28 февраля 1882 г. в гугенденской приходской церкви Дизраэли поставлен монумент, изваянный скульптором Бэльтом по заказу королевы Виктории (из сицилийского мрамора). Так как он умер бездетным, то вместе с ним угасло и пожалованное ему пэрство. Наследником всех его богатств назначен по духовному завещанию сын его брата Ральфа, Конигсбай Дизраэли.

• Если вы хотите завоевать человека, позвольте ему победить себя в споре.
• Надо обладать железными нервами, чтобы быть приветливым каждый день с одним и тем же человеком.
• Разлука должна быть внезапной.
• Если мне хочется прочитать роман, я пишу его.
• Партия есть организованное общественное мнение.
• То, что называют общественным мнением, скорее заслуживает имя общественных чувств.
• Я вскарабкался на верхушку намыленного столба. (после вступления в должность премьер-министра)
• У того, кто в шестнадцать лет не был либералом, нет сердца; у того, кто не стал консерватором к шестидесяти, нет головы.
• Я всегда полагал, что каждая женщина должна быть замужем, но ни один мужчина не должен жениться.
• Ничего не объяснять и ни на что не пенять!
• В чем разница между несчастным случаем и несчастьем? Если, скажем, сэр Гладстон свалится в Темзу, это будет несчастный случай. Но если его оттуда вытащат, это уже будет несчастье.
• В газетах нет ни слова правды. Потому-то их и читают.
• Так много зла делается в мире во имя братства, что, будь у меня родной брат, я бы назвал его двоюродным.
• Тот, на чьей стороне большинство, всегда находчив и умен.
• Да, я еврей, и когда предки моего достоуважаемого оппонента были дикарями на никому не известном острове, мои предки были священниками в храме Соломона. (в полемике с неким ирландским политиком)
• Все обобщения ложны, в том числе это.
• Автор, который говорит о собственных книгах, почти так же несносен, как мать, которая говорит о собственных детях.
• Больше, чем любовь, возбуждают только деньги.
• В жизни очень важно знать, когда следует воспользоваться случаем, но не менее важно знать, когда не следует пользоваться случаем.
• Все умные люди исповедуют одну и ту же религию. Какую? Умные люди никогда об этом не говорят.
• Вся магия первой любви состоит в том, что ты не знаешь еще, что за ней будет вторая.
• Дворцы не могут быть в безопасности там, где несчастливы хижины.
• Жил я в бедности, умру богатым; а лучше бы наоборот.
• Здоровая консервативная политика – это консервативные люди и либеральные средства.
• Категоричность – не язык политики.
• Когда мы правы, мы часто сомневаемся, но ошибаемся мы обычно с полной уверенностью.
• Лучший способ ознакомиться с каким – либо предметом – написать книгу о нем.
• Не обстоятельства творят человека, а человек творит обстоятельства.
• Не читайте историю – читайте биографии, потому что это – жизнь без теории.
• Ни одно правительство не может считать себя по-настоящему в безопасности там, где не существует влиятельной оппозиции.
• Опыт – дитя мысли, а мысль – дитя действия. Нельзя учить людей по книгам.
• Откровенность и определенность – вот что вам нужно, если вы хотите скрыть собственные мысли и запутать чужие.
• Перемены в прогрессивной стране неизбежны. Перемены – это постоянная величина.
• Почти все великое сделано молодыми.
• Правосудие – это справедливость в действии.
• Вера в героизм создает героев.
• Голос – вернейшее зеркало характера.
• Я привык быть пунктуальным, хотя это часто обрекает меня на одиночество.
• Бисмарк создавал инциденты, чтобы иметь удовольствие улаживать их.
• Как правило, наибольшего успеха добивается тот, кто располагает лучшей информацией.
• Поговорите с человеком о нем, и он будет слушать вас часами.
• Мелкие дела порождают и мелких людей.
• Если помнить выгодно, никто забыт не будет.
• Колонии не перестают быть колониями из-за того, что они обрели независимость.
• Всякое произведение гения неизбежно является результатом энтузиазма.
• Я никогда не отрицаю, я никогда не противоречу, я иногда забываю.
• Человек по настоящему велик лишь тогда, когда им руководят страсти.
• Справедливость – истина в действии.
• Разнообразие – мать наслаждения.
• Величайшее добро, какое ты можешь сделать для другого, это не просто поделиться с ним своими богатствами, но и открыть для него его собственные богатства.
• Все мы рождаемся для любви, это принцип существования и единственная его цель.
• Вся жизнь – скачка. Иной истины нет.
• Есть три разновидности лжи: ложь, гнусная ложь и статистика.
• Лесть любят все.
• Многим кажется, что наше потомство – это вьючное животное, которое готово взвалить на себя любой груз.
• Молодость – заблуждение, зрелый возраст – борьба, старость – сожаление.
• Прецедент увековечивает принцип.
• Самое большое несчастье, которое постигло человека, это изобретение печатного станка.
• Свободная торговля – не принцип, а средство для достижения цели.
• Темнее всего в предрассветный час.
• Быть критичным неизмеримо проще, чем быть правильным.
• Все приходит для того, кто умеет ждать.
развернуть