АРКАДЬЕВ Борис Андреевич

19.02.2011 Мартыненко Ольга

Дебют Первый из плеяды выдающихся советских тренеров родился в Ленинграде и как шутил он сам, приподнявшись из колыбели, видел, как ХIХ век передавал эстафету ХХ-му. Борис рос спортивным юношей. Занимался гимнастикой, легкой атлетикой. В 14 лет он поступил на частные фехтовальные курсы, но в конце-концов главным для него становится футбол. В 1915-м году он начинает играть за вторую команду «Унитас» — лучшую в дореволюционном Петербурге. После революции семья переезжает в Москву и с 1923 года Аркадьев — левый защитник команды «Серп и Молот». Закончил играть он довольно рано. Его творческая натура постоянно стремилась к чему-то новому и уже в молодости его начинает привлекать преподавательская и тренерская деятельность. Он получает высшее физкультурно-педагогическое образование — оканчивает ГЦОЛИФК — и начинает преподавать фехтование в Военной Академии им. М. Фрунзе и в ЦДКА. В 1936 году начинается розыгрыш чемпионатов СССР. Видимо, связь Аркадьева с командой, в которой прошли его лучшие игроцкие годы, не прерывалась после окончания его игровой карьеры, потому что в следующем, 1937 году его приглашают тренировать эту заводскую команду, уже переименованную в «Металлург». По составу команда была весьма скромная, без «звезд». Единственный игрок, которого можно было таковой считать, Григорий Федотов, как раз в том году перешел в ЦДКА. Тем не менее, играли «металлурги» под руководством нового тренера вполне достойно. В первый свой тренерский сезон Аркадьев занимает с командой 5-е место (из 9-ти участников). А в следующем — 1938-м году производит настоящую сенсацию, чуть было не став чемпионами страны. Лишь неудачная концовка отбросила «Металлург» на итоговое 3-е место, что при 26-ти участниках было грандиозным результатом для скромной заводской команды. И молодой, никому доселе не известный тренер, как говорят в таких случаях, на следующее утро просыпается знаменитым. В 1940-м году он получает предложение стать старшим тренером московского «Динамо». Это было уже бесспорным признанием. «Организованный беспорядок» Первый чемпион Советского Союза после своего триумфа переживал не лучшие времена. В чемпионате 1938 года динамовцы заняли 5-е место. В 1939-м — седьмое (ниже «Металлурга»), хотя в их составе играли такие «мэтры», как Радикорский, Чернышев, Трофимов, Якушин, Семичастный, Ильин. Кроме того, перед началом сезона были приглашены Н. Дементьев, Блинков, Соловьев и еще несколько известных футболистов. Аркадьев начал с укрепления дисциплины и требовательности к игрокам. Он видел, что многие игроки, добившись первых успехов, посчитали себя этакими «маэстро», которым море по колено. Но это был только первый необходимый, но явно недостаточный шаг. Тренер понимал, что нужна коренная перестройка игры команды. К этой перестройке он был готов, уже в это время у него была своя концепция игры, свои идеи, ждущие реализации. И идеи эти в первую очередь касались ставшей тогда модной системы «дубль-ве». Создание этой системы обычно связывают с именем знаменитого тренера лондонского «Арсенала» 20-х — 30-х годов Герберта Чэпмена. Это, однако, не совсем так. Сама идея пришла в голову форварду этого клуба Чарли Бакмену — может быть, лучшему полусреднему нападающему за всю историю английского футбола. В 1926-м году Бакмен заметил, что он создает наибольшие трудности опекавшим его защитникам, когда отходит к середине поля. А что, если крайние защитники будут при атаке занимать место крайних нападающих, полусредние нападающие — оттягиваться к центру, а центральный полузащитник выдвигаться на позицию центрфорварда? Бакмен поделился этими мыслями с тренером Чэпменом, а тот уже творчески обработал идею, превратив ее в новую тактическую схему «Дубль-ве» (по своим очертаниям воображаемая ломаная линия, связывавшая пятерку форвардов, напоминала эту букву английского алфавита). К середине 30-х годов весь мир уже играл по этой системе. Для советского же футбола, не избалованного в те годы международными связями, она стала настоящим откровением в исполнении басков, спасавшимися от гражданской войны в Испании и приехавших в СССР по приглашению правительства для серии товарищеских матчей в 1937 году. С этого момента ее стали брать на вооружение все советские команды. Нельзя сказать, что они слепо копировали заморскую новинку. Вообще, к началу 40-х годов споры о новой системе были у нас в самом разгаре. В «Динамо» Аркадьев нашел идеальный полигон для внедрения своих идей. Первым делом он окончательно ликвидировал «желобки», по которым в классическом «дубль-ве» как паровоз по рельсам, должны были двигаться нападающие. Теперь они были обязаны постоянно перемещаться по фронту атаки и вдоль ее вертикали. Но этого мало. В обязанности крайних защитников входило постоянное подключение к атакам. Все без исключения игроки были обязаны постоянно двигаться, перемещаться по полю, выходя на свободные места, «предлагая себя» партнеру, владеющему мячом. На предсезонном сборе в Гаграх в двусторонних играх тренер даже ввел специальную систему штрафов — за любой пас «закрытому» партнеру и за пас игроку, занимающему позицию, соответствующую его позиции в начальной расстановке. И чуть ли не каждый день читал игрокам лекции по тактике. Отношение игроков к своим идеям тренер чувствовал по их недоверчивым взглядам, по вопросам, которые они ему задавали. - Борис Андреевич, ну как, у нас получается? - Чемпионат покажет — отвечал он неизменно. Сам же он в глубине души очень боялся начала чемпионата. Ведь все его идеи пока что существовали только в его голове и в конспектах, им еще предстояло пройти практическую проверку на поле. И первые матчи подтвердили его сомнения. В первом туре — ничья со столичными «Крыльями Советов», новичком высшей лиги. Во втором — проигрыш в Тбилиси местному «Динамо» 0:1. И затем в Сталинграде, несмотря на явное превосходство, нулевая ничья. После этого матча в одной из газет появилась такая заметка: «Как и в прошлые сезоны, слабо выступает московское «Динамо». Обновленная тренером Аркадьевым команда много работает на поле, но частые и стремительные перемещения игроков кажутся бессистемными, они дезориентируют зрителей…» Аркадьева эта заметка обрадовала. «Раз уж даже дилетанты поняли, что у нас резко изменился рисунок игры, значит, все идет как надо!» После каждого матча он, как обычно, проводил «разбор полетов». Но после «сталинградской битвы» собрание было особенно бурным. Борис Андреевич вспоминал, что именно после этого матча игроки окончательно убедились в правильности его системы, поверили в нее. 4-го июня динамовцы на своем стадионе принимали киевских одноклубников. Великолепная игра закончилась с редким даже для хоккея счетом 8:5 в их пользу. С этого матча начался их стремительный взлет. Следуют яркие победы над ЦДКА — 2:1, киевским «Динамо» на их поле — 7:0, наконец — над своим вечным соперником «Спартаком» — 5:1! На финише чемпионата, когда конкуренция за золотые медали достигла предела, команда Аркадьева показала феноменальный результат: 14 очков из 14-ти при разнице мячей 26:3! Когда Аркадьева просили раскрыть секреты своего триумфа, он говорил: «Динамовцы много поработали над тем, чтобы уйти от схематичного «дубль-ве», вдохнуть в английское изобретение нашу русскую душу, наш размах, наше пренебрежение к догмам. И это нам удалось, причем в наиболее главном звене — в линии атаки… Интересно отметить, что большую часть «своих» мячей левый крайний Сергей Ильин забил, находясь на месте центрального нападающего, правый крайний Михаил Семичастный — с места левого инсайда, а центр нападения Сергей Соловьев — с краев». Журналисты в статьях о новом чемпионе и его новой игре старались превзойти друг друга восторженными эпитетами. Тогда с чьей-то легкой руки и вошло в моду выражение «организованный беспорядок». Команда лейтенантов И следующий чемпионат 1941 года динамовцы начали так же уверенно, как заканчивали предыдущий. К 22-му июня они вместе с тбилисскими одноклубниками возглавляли турнирную таблицу. Во время войны Аркадьева направили инструктором на курсы Всевобуча. Пришлось вспомнить свое фехтовальное прошлое — он обучал новобранцев искусству штыкового боя. В конце 1943 года он принимает предложение «командования» возглавить команду ЦДКА. В довоенных чемпионатах армейцы ни разу не выигрывали «золото» и лишь однажды — в 1938 году — поднимались на 2-е место. И это несмотря на то, что в их составе играло созвездие мастеров, не уступающих их главным конкурентам — «Динамо» и «Спартаку». Никаноров, Кочетков, Гринин, Демин, Николаев, Федотов… В 1945 году эту компанию дополнил еще один — Бобров. О том, что в Ленинграде есть на редкость одаренный юноша, играющий за команду своего военного училища, Аркадьеву рассказал его старый приятель, с которым играли еще в Петербурге, Валентин Федоров. В это время В. Бобров находился в Сибири, куда на время войны было переведено училище. Привезя юношу в Москву и взглянув на его игру в команде московского авиаучилища, Аркадьев сказал: «Это талант, какого мы еще не видели». В первом же своем матче за ЦДКА Бобров оправдал эти слова. Он вошел в состав армейской команды сразу, как будто играл в ней уже не один год. В своем первом сезоне «Сева» стал лучшим бомбардиром чемпионата, забив в 21 матче 24 мяча! В 1945 году команда заняла 2-е место, отстав на очко от динамовцев. В 1946-м стала чемпионом — впервые в своей истории. И в новой команде творческое начало Аркадьева непрерывно искало своего приложения. Теперь в его распоряжении оказались сразу два центрфорварда высочайшего класса — Федотов и Бобров. Это обстоятельство натолкнуло тренера на еще одну идею, ставшую тактическим откровением, новаторством своего времени — игра сдвоенным центром. Два центрфорварда располагались немного впереди остальной тройки и немного шире относительно друг друга, чем при классическом «дубль-ве». Таким образом, единственный центральный защитник (а в те годы все команды играли по схеме 3-2-5) противников оказывался как бы «меж двух огней». Эта тактика еще долгие годы обеспечивала ЦДКА превосходство над другими командами, не располагавшими исполнителями соответствующего класса, чтобы перенять ее. Стремление максимально повысить темп игры, скорость передвижения игроков, приводит Аркадьева к еще одной тактической идее — игре в одно касание. Для ее совершенствования он придумывает специальное упражнение, получившее название «аркадьевский вал». Пятерка нападающих, передвигаясь с мячом от центра поля в одно касание, должна завершить атаку ударом по воротам и в том же темпе вернуться к центру за новым мячом. Сначала в свободном режиме, а затем с постепенно возрастающим количеством противодействующих защитников. Многие изобретения Аркадьева в тренировочных методиках живы и используются до сих пор. В их числе, кстати, и знаменитый «квадрат». Огромное значение отводил он технике работы с мячом, тренировке отдельных технических приемов. Уже после завершения тренерской карьеры Аркадьев часто сетовал на низкую технику современных нападающих, их неумение реализовывать голевые моменты. Ему возражали, что в «его» времена не было такой организации и техники защиты, форварды имели гораздо больший простор в своих действиях. - Неправда — отвечал Аркадьев. Были и у нас и «волжская защепка» куйбышевских «Крылышек» и эшелонированное построение защитников киевского «Динамо»… И все же, в сезоне 46-го мы обыграли волжан 4:1 и 2:0, а в следующем — 7:0! Да и потом никакие защитные бастионы не мешали Пеле, Герду Мюллеру, Круифу и им подобным вести бесконечный счет своим голам… Аркадьев был сторонником высокой интенсивности занятий, больших тренировочных нагрузок. Все упражнения обычно выполнялись у него с многократными повторениями, в возрастающем темпе и, на что особо обращалось внимание, — без пауз. Остановившихся передохнуть немедленно настигал «штраф». «Мы должны уметь работать с полным напряжением сил в течение времени, равного как минимум, трем таймам» — говорил он. Кроме того, постоянно проводились занятия, посвященные изучению современной тактики игры, а так же самоконтролю. Про Аркадьева часто говорили, что все команды, с которыми он добивался успехов, располагали отличным подбором игроков, «звездами». А с таким составом мол, побеждать немудрено. Что ж, действительно, Аркадьев был не из тех тренеров, которые имея в своем распоряжении средних игроков, могли создать хорошую команду (хотя вспомним московский «Металлург»). Ему для осуществления его идей нужны были яркие исполнители. Но ведь не стоит и говорить, что одиннадцать даже самых лучших игроков — еще не команда. Так же, как даже великие музыканты, не смогут играть в оркестре без дирижера. Это — во-первых. А во-вторых, Борис Андреевич обладал редким чутьем на таланты и умением превращать эти таланты в мастеров. Всеволод Бобров — только один, хоть и наиболее яркий пример. А были еще и Ю.Нырков, за один сезон прошедший путь от новичка до лучшего левого защитника страны. А. Петров, за тот же срок ставший лучшим «хавом». Уже при Аркадьеве стали «звездами» бывшие «способные дебютанты» А. Башашкин, А. Водягин, В. Чистохвалов… Еще одна особенность этого тренера — способность быстро изменять тактику, первоначальную установку в зависимости от складывающейся на поле конкретной обстановки. Того же он требовал и от игроков. Например, в 1947 году перед кубковым матчем с «Динамо» Аркадьев дал установку: действовать сдвоенным центром, используя фланговые проходы и прострельные передачи Гринина. Однако, в самом начале матча последовали два стремительных рывка Демина, с которым явно не справлялся Радикорский. Тут же план игры был пересмотрен, все чаще мяч из глубины поля стал адресоваться на левый край. Сюда же стали часто смещаться В. Соловьев и даже правый крайний Гринин. ЦДКА победил в том матче 4:1 и все мячи были забиты или самим Деминым или в результате комбинаций, начатых им. Постоянные подключения к атакам защитников — еще одно новшество Аркадьева не только в отечественном, но и в мировом футболе. Он начал практиковать его еще работая с «Динамо», а в ЦДКА оно окончательно сформировалось в одну из важнейших составляющих тактического рисунка игры команды. В сезоне 1949 года первые забитые мячи появились на лицевом счету А. Водягина, А. Башашкина, Ю. Ныркова… С большой теплотой говорил об Аркадьеве знаменитый хоккейный тренер Анатолий Тарасов, игравший в том, послевоенном ЦДКА. Он, кстати, приводил пример еще одной аркадьевской новации — игры в три хавбека. «Жаль — вспоминал Тарасов — но Аркадьев, к сожалению, не сумел убедить футболистов, что возможность играть — играть по-новому — нужна не ему, а им. Впрочем, это 6ыла весьма трудная задача — ведь команда Аркадьева и так, при прежних тактических построениях, побеждала своих соперников»… ЦДКА конца сороковых годов — знаменитая «команда лейтенантов» (теперь трудно сказать, кто ввел в обиход этот термин, болельщики или журналисты. А объясняется оно тем, что согласно любительскому статусу игроков, все они числились за тем ведомством, которому принадлежала команда. Игроки ЦДКА соответственно, все были военными. Но у каждого военного должно быть воинское звание. Вот всем им и присваивалось звание лейтенанта. Странно, что Аркадьев в таком случае не был генералом) — высшее творческое достижение Бориса Аркадьева, пик его тренерской карьеры. Красноречиво выглядят цифровые показатели этого творчества в виде количества и качества завоеванных трофеев: 1945 — 2 место 1946 — 1 место 1947 — 1 место 1948 — 1 место и кубок 1949 — 2 место 1950 — 1 место 1951 — 1 место и кубок Вряд ли найдется еще один тренер — у нас в стране или за рубежом — способный предъявить такое же «досье». Увы, конец этой сказки оказался вовсе не счастливым. В марте 1952 года Аркадьева вызвали в спорткомитет и предложили (читай: приказали) возглавить сборную СССР, подготовить ее к Олимпийским Играм, до начала которых оставалось три месяца. Слово «возглавить» здесь тоже не очень уместно. Дело в том, что такой административной и игровой единицы — сборной СССР — тогда, после войны, просто не существовало. СССР лишь в 1946 году был принят в ФИФА, а в 1951 — в МОК. И вот за три месяца необходимо создать команду с «нуля» и выступить с ней на Олимпийских Играх. И выступить успешно. Учитывая эти обстоятельства, Аркадьев решает создать команду на базе своего ЦДКА — это по крайней мере, облегчало одну из задач — задачу сыгранности игроков, собранных из разных команд и впервые оказавшихся вместе на поле. Его второе решение — в оставшееся до Олимпиады время сыграть серию спаррингов с сильными соперниками, чтобы выиграть время и начать создавать команду на ходу, «на колесах». Это было очень рискованное решение, ведь к поражениям наших команд — даже в товарищеских матчах — тогдашнее руководство страны относилось почти как к государственному преступлению. И все же, другого пути не было. Вот соперники и результаты нашей команды в этих товарищеских матчах. СССР — Польша — 0:1 и 2:1 СССР — Венгрия — 1:1 и 2:0 (Л.Иванов («Зенит»), К. Крижевский («Динамо»), А. Башашкин, Ю. Нырков (ЦДКА), Г. Антадзе («Динамо» Тб.), А. Петров, А. Ильин, В. Николаев, В. Бобров, Н. Дементьев (ЦДКА), С. Сальников («Спартак»). СССР — Болгария — 2:2 и 2:2 СССР — Румыния — 3:1 Финляндия — СССР — 2:0 СССР — Чехословакия — 2:1 Итак, созданная на ходу команда, в девяти матчах с сильными соперниками добилась замечательного результата: 5 побед, 3 ничьи и 1 поражение при разности мячей 16:9. Результат просто отличный! Особенно стоит выделить матчи с венгерской сборной — одной из лучших в то время в мире. Грошич, Божик, Закариаш, Кочиш, Пушкаш, Хидегкути — это были «звезды» мирового футбола. И очень высоко оценил советскую сборную тренер венгров И. Калмар, назвав ее «отлично сыгранной и в высшей степени современной командой». Особенно лестно для Аркадьева прозвучало, видимо, следующее признание: «Ваша трактовка построения обороны является открытием в искусстве тактики». Как известно, он применил в этих матчах персональную опеку венгерских нападающих, тактику, в то время неизвестную в Европе. Но одно дело — товарищеские матчи и совсем другое — олимпийский турнир. Сборная СССР была новичком здесь, да и вообще, в официальных международных турнирах. А там — свои законы, в том числе, психологические, свой турнирный опыт, которого наша команда была лишена. И все же в первом матче с сильной командой Болгарии советская сборная буквально вырвала победу в дополнительное время — 2:1. А затем нашим соперником стала сборная Югославии, один из лидеров мирового футбола тех лет. Драматический поединок, по ходу которого команда СССР проигрывала 1:5, завершился ничьей — 5:5! И через один день команды вышли на повторную встречу. Она складывалась не менее напряженно. На гол Боброва югославы ответили своим. И тут при счете 1:1 Анатолий Башашкин в совершенно безобидной ситуации в своей штрафной вдруг сыграл рукой. Вот где сказалось отсутствие опыта таких игр! Этот эпизод сломил команду психологически и югославы победили 3:1. Несмотря на это, наша сборная получила, как теперь говорят, очень хорошую прессу после турнира. Ее игру заметили, да и выступление, а главное — игра команды, несмотря ни на что, были достойными. Но не такого мнения были советские чиновники от спорта. В припадке монаршего гнева, одним росчерком пера великая — без преувеличения — команда ЦДКА, на базе которой была создана сборная, была расформирована и снята с чемпионата страны. Так закончилась история чудо-команды, «команды лейтенантов», подобной которой наш футбол больше не знал. Русский интеллигент Тоталитарные гусеницы, раздавившие «команду лейтенантов», прошлись, естественно, и по ее тренеру. После этого он еще долгие годы тренировал разные команды, в том числе — и сборную, иногда добивался с ними некоторых успехов, но ничего подобного цедековскому своему триумфу конца 40-х — начала 50-х в его тренерской карьере уже никогда больше не повторялось. Еще одна судьба, сломанная зловещей, бесчеловечной системой… Впрочем, Аркадьев еще легко «отделался», если вспомнить, какие времена стояли на дворе. В 1953 — 57 годах он работает со столичным «Локомотивом», выигрывая с ним в 57-м кубок СССР. Затем на короткое время возвращается в ЦДСА (Так стал именоваться возрожденный из праха армейский клуб). Были еще бакинский «Нефтяник», ташкентский «Пахтакор», ярославский «Шинник», сборная… И везде были новые идеи, нестандартные решения. Вот только соответствующих исполнителей этих замыслов в тех командах уже не находилось. Да и сил начинать все сначала уже не было… Аркадьев и выдающийся практик, и видный теоретик. Его перу принадлежат книги «Тактика футбольной игры» и «Игра полузащитников». Написал немало крупных статей, публиковавшихся, главным образом, в «Советском спорте» и еженедельнике «Футбол — хоккей». Впрочем, Борис Андреевич никогда, даже во времена наивысшего своего взлета, не жил одним лишь футболом. Больше того, человек высокой культуры, всесторонне образованный, хорошо разбиравшийся в музыке, живописи — и сам прекрасно рисовавший, — он занимает совершенно особое (если не обособленное) место в нашем футболе. Много ли было у нас тренеров, обращавшихся к игрокам на «вы»? Многие ли всерьез, а не в порядке экскурсионной программы, интересовались литературой, искусством? «Виктор Чистохвалов, защитник послевоенного знаменитого ЦДКА, одну из историй, на которые так щедры ветераны, начал словами: «Приехали мы играть в Ленинград, все — в гостиницу, а Аркадьев, как обычно, — в Эрмитаж…» Признаться, историю я позабыл, а вступление, как видите, запомнил». Это слова Льва Филатова, известного футбольного журналиста тех лет. И немудрено, что запомнил, фраза эта говорит о человеке многое. А вот истории, рассказанные уже самим Л. Филатовым: «В 1959 году вместе с олимпийской сборной был я в Софии. Матч предстоял важный, и вдруг, за несколько часов до его начала, Борис Андреевич тихонечко, по-старомодному деликатно обратился ко мне: «Как вы смотрите на то, чтобы нам забежать в художественный музей?» Мы бродили с ним по тихим залам, то расходились, то сходились, и вот возле одного полотна, не нарушая созерцательной позы, он вполголоса вымолвил: «Страх как боюсь за левого защитника…» и тут же, на том же выдохе: «А недурен, правда, этот голубой тон…» «Он нередко меня обескураживал. Вошел как-то в мою комнату в редакции и на пороге продекламировал четверостишие, содержание которого состояло в том, что дом уже воздвигнут, а конька на крыше еще нет. - Моя статья в таком же состоянии: не хватает конька… А кстати говоря, вам не знакомы эти стихи? И кто их написал, не догадываетесь? Мне, обучавшемуся на литературном факультете, с отрочества неравнодушному к поэзии, было досадно сдаваться. Но пришлось: играть в отгадку с этим человеком я не считал возможным. - Это Михаил Кузмин. Теперь его не знают…» »Толкуя как-то с тренерами киевского «Динамо» О. Базилевичем и В.Лобановским в самом разгаре их быстро вспыхнувшей славы, я спросил: «Есть ли тренер, которого бы вы признавали и уважали?», и они, чуть ли не в один голос, как-то сразу заерзав по-школьнически, быстро выговорили: «А как же! Аркадьев, Борис Андреевич!» Он видел и понимал игру в ее современном виде и в то же время умел «пролонгировать» ее развитие на завтрашний день. Интересно, что эту черту Аркадьева унаследовал потом и В.Лобановский… Футбол для него был естественным приложением потребности мыслить лишь постольку, поскольку был его профессией. Точно так же он мог бы проявить себя и в любой другой деятельности, входившей в сферу его интересов, — в искусствоведении, литературе… Давно замечено, что чем шире и основательнее сфера интересов человека, тем большего успеха он добивается в своей профессии. Широкий кругозор, эрудиция, интеллект формируют философское мировосприятие, которое помогает в любой деятельности, особенно, в творческой. Яркий пример этого — великий тренер, тренер-философ, Борис Аркадьев. Григорий Аграновский aka agrа

19.02.2011 Мартыненко Ольга

Начал играть в 1914 г. в Санкт-Петербурге в команде «Унитас». Карьера игрока (защитник): «Рускабель» Москва (1920 - 1922), «Сахарники» Москва (1923 - 1925), РКимА Москва (1926 - 1930), СиМ и «Металлург» Москва (1931 - 1936). В 1925, 1930 - 1931 годах играл за сборную Москвы; в 1932 и 1934 годах — за сборную ВЦСПС. Тренерская деятельность: с 1922 по 1936 год был преподавателем фехтования в военной академии имени М.В. Фрунзе, в 1936 (с августа) — 1939 годах работал тренером «Металлурга» Москва, в 1940 - 1944 (по май) — «Динамо» Москва. С 1944 (с июля) по 1952 год и в 1958 - 1959 годах был старшим тренером ЦДКА (ЦДСА, затем ЦСК МО), с 1952 (с сентября) по 1957 год и в 1963 - 1965 (по август) годах работал старшим тренером «Локомотива» Москва, работал старшим тренером «Нефтяника» Баку — в 1961 - 1962 годах, «Пахтакора» Ташкент — в 1967 году, «Нефтяника» Фергана — в 1968 году (с августа), «Шинника» Ярославль — в 1969 (по июнь) году. В 1952 году (с февраля по июль) был старшим тренером сборной СССР, выступившей в футбольном турнире Олимпийских игр 1952 года в Хельсинки. В 1959 году был одним из тренеров олимпийской сборной СССР. Под руководством Аркадьева московское «Динамо» стало чемпионом страны 1940 года, а команда ЦДКА — чемпионом СССР 1946, 1947, 1948, 1950 и 1951 годов. Кроме того армейцы Москвы в 1945 и 1949 годах были вторыми, а в 1958 году — третьими призерами чемпионатов страны. Помимо этого ЦДКА—ЦДСА становилось обладателем Кубка СССР в 1945, 1948 и 1951 годах, а в 1944 году было финалистом Кубка СССР. Московский «Локомотив» в 1957 году выиграл Кубок СССР. Всего команды под руководством Б.А. Аркадьева выиграли 10 всесоюзных турниров, а если считать и призовые места, то число побед во всесоюзных турнирах (чемпионат и розыгрыши Кубка СССР) возрастет до 14. Результат, никем не превзойденный в 50-70-е годы. Выдающийся теоретик и практик отечественного футбола. Он является автором ряда оригинальных тактических идей и теоретических проработок, способствовавших развитию отечественного футбола. Награжден орденом «Знак Почета». Автор книг, до сих пор не утративших своей актуальности, «Тактика футбольной игры» (Первое издание, Москва, 1948 г., четвертое издание — Москва, 1962 г.) и «Игра полузащитников» (Москва, 1956 и 1958 гг.). БОЛЬШАЯ ЖИЗНЬ БОРИСА АРКАДЬЕВА Трудно себе представить наш футбол без Бориса Андреевича Аркадьева. Без его такой знакомой, отличающейся завидной стройностью фигуры, без его доброго, умного взгляда и неторопливого, всегда спокойного и тихого голоса. Такого тихого, что так и кажется: его владелец очень боится кому-то помешать, кого-то побеспокоить. И это не манерничанье. Это было свойственно Борису Андреевичу - человеку интеллигентному, обладающему тем незаменимым богатством, которое мы определяем термином "общая культура". Родился он в Петербурге в 1899 году и однажды в разговоре со мной пошутил, что, привстав из колыбели, видел, как один век передавал эстафету другому. С ранних лет он познакомился с азами физической культуры: изучал сокольскую гимнастику, занимался легкой атлетикой, плаванием, греблей, а в 12 лет вместе с братом Виталием поступил на частные Курсы искусства фехтования, где в течение двух лет настойчиво, с большим прилежанием изучал этот вид спорта. Фехтование приучило его к тонкости мысли, поиску неожиданных, смелых тактических ходов, уважению к технике исполнения любого спортивного приема. И эти уроки детства, по свидетельству самого Бориса Андреевича, оставили в нем след на всю жизнь. Но постепенно все увлечения Бориса Аркадьева уступили место страсти к футболу. Познакомившись с ним еще мальчишкой, Борис в 1915 году был принят во вторую команду сильнейшего в Петрограде клуба "Унитас", где царствовал в то время Василий Павлович Бутусов - первый капитан первой олимпийской сборной России. Молодому защитнику прочили большое будущее, но вскоре грянула революция, потом гражданская война. Только в 1923 году Борис Аркадьев вновь появился на футбольном поле, но на этот раз в Москве (куда переехала вся семья) - в качестве левого защитника "Сахарников", а затем в первой команде завода "Серп и молот". Не раз привлекался он в состав сборных Москвы и профсоюзов СССР. Его хвалили многие обозреватели, в том числе и такой авторитетный, как Михаил Ромм, в прошлом защитник олимпийской сборной России. Но сам Борис Андреевич считает, что он не достиг как игрок всего, чего мог и хотел. - Меня слишком отвлекали от игры самые разнообразные заботы, - говорит он. "Заботы" эти были не такими уж мелкими или ненужными. Борис оканчивает с отличием ГЦОЛИФК и вместе с братом Виталием начинает педагогическую практику в спортивных секциях ЦДКА и в Военной академии имени М.В. Фрунзе. В последней они выполняют задание, можно сказать, исторического характера: готовят первых десять значкистов ГТО II ступени. У Бориса Андреевича в память об этих замечательных днях до сих пор сохранились золотые часы с дарственной надписью от народного комиссара обороны Климента Ефремовича Ворошилова. Большая и разнообразная педагогическая практика обогатила Аркадьева опытом работы с людьми. И когда в тридцать шестом стали создаваться команды мастеров и комплектоваться тренерские кадры, Бориса Андреевича пригласили на пост творческого руководителя в его родной клуб "Металлург". Когда эта команда в 1937 году была включена в число 26 участников высшей лиги чемпионата СССР, никто не строил иллюзий насчет ее шансов: команда не располагала ни большим опытом, ни громкими именами. Более того, в самом начале сезона покинул клуб и перешел в ЦДКА Григорий Федотов, в свое время открытый и воспитанный Б. Аркадьевым. Тем не менее, Борису Андреевичу удалось в тот год совершить чудо. Умело освоив со своим ансамблем новую систему, обеспечив высокую тактическую, физическую и психологическую подготовку команды, Борис Андреевич заставил заговорить о "Металлурге" всю страну. С первого и до последнего тура футболисты с Заставы Ильича шли в группе лидеров и даже реально претендовали на звание чемпиона. В их активе были красивые, убедительные победы над московским "Спартаком" (2:1) и "Динамо" (3:2), а также над рядом других коллективов. Только досадный срыв в последнем туре отбросил воспитанников Бориса Андреевича на 3-е место, да и то они уступили армейцам лишь по соотношению забитых и пропущенных мячей (оба коллектива набрали тогда по 37 очков). В том же году после окончания сезона Борис Андреевич получил приглашение возглавить команду столичных динамовцев. О работе с ними сейчас и пойдет речь. Игра "без правил" В одной из книг, посвященной московскому "Динамо", я прочел следующие слова: "С сезона 1940 г. московское "Динамо" возглавил один из лучших советских тренеров Борис Аркадьев..." Совершенно очевидно, что подобная формулировка неточна, потому что в ту пору Борис Андреевич был всего-навсего лишь начинающим футбольным педагогом. Пишу это для того, чтобы читатель лучше уяснил, какой высокий авторитет приобрел он за два года работы с "Металлургом", как быстро росла его популярность. В то же время читатель должен представлять и другое: по тем временам Аркадьеву была оказана очень высокая честь, и сложности перед ним возникали немалые. Он пришел в коллектив, уже имевший на своем счету громкие победы, первым в нашем футболе ставший чемпионом страны, первым сделавший "дубль". В коллектив, где, по существу, каждый игрок был знаменитостью и авторитетом: Михаил Якушин, Гавриил Качалин, Аркадий Чернышев, Михаил Семичастный, Сергей Ильин, Всеволод Радикорский, Евгений Фокин... А теперь разберемся в обстановке, которая сложилась тогда в советском футболе в целом и в динамовском клубе в частности. От памятного матча московских спартаковцев с басками, как от верстового столба, идет отсчет появления системы "дубль-ве" на футбольных полях нашей страны. Но процесс этот не был не легким, ни односложным. Достаточно просмотреть репортажи и обозрения тех лет, появлявшиеся в советской печати, чтобы понять, что у новшества было много серьезных и непримиримых противников. Как ни странно, московское "Динамо", фактически первым при Квашнине применившее "дубль-ве" в ряде матчей еще в 1936 году, теперь оказалось на позиции решительного неприятия ее. Команду лихорадило. После 1937 года, когда бело-голубые впервые в нашей футбольной истории сделали "дубль", последовал заметный спад: в 1938 году - 5-е место в чемпионате, в 1939-м - 7-е. Началась тренерская чехарда. До июня 1939 года на посту тренера оставался В.И. Дубинин, затем его сменил Л.Н. Корчебоков, а в сентябре - В.С. Тетерин. Он-то через два месяца и передал "ключи от команды" Аркадьеву. Борис Андреевич знал, что в коллективе нет единого взгляда на методы подготовки и ведения игры, что здесь, к сожалению, наметились элементы групповщины, пренебрежение дисциплиной, потеря отдельными футболистами должной требовательности к себе. В такой ситуации нужна была, прежде всего, предельно ясная и четкая позиция руководителя. Борис Андреевич в день прихода в команду выступил перед своими новыми товарищами с лекцией "О главных теоретических проблемах современного футбола и вытекающих из этого практических задачах московского "Динамо". - Среди тех, кто сидит передо мной, - заявил тренер, - люди, составляющие гордость и славу нашего футбола, любимцы публики, действительно выдающиеся мастера. Я присоединяюсь к тому общему уважению, которым вы окружены. Но вместе с тем я говорю: ваше положение обязывает вас работать больше, чем когда-либо. Высшая мера взыскательности к себе - вот условие, при котором мы сможем сработаться. Еще в конце ноября, когда динамовцы, сменив кожаные мячи на плетеные, вышли на лед, Борис Андреевич стал настойчиво проводить свою идею творческого обновления. В чем же она состояла? Для того чтобы ответить на этот вопрос, нам придется хотя бы в общих чертах ознакомиться с теми тенденциями, которыми характеризовалось развитие советского футбола на рубеже 30-х и 40-х годов. "Читатель уже уяснил, что тактической доминантной стала у нас тогда "дубль-ве". Но следует сразу же подчеркнуть: взятая на вооружение, эта система непрерывно изменялась, улучшалась, творчески трактовалась советскими командами. И если в линиях обороны система "трех защитников" прочно вошла в тактический арсенал почти всех наших команд, в связи с чем изменились расстановка и характер игры полузащитников, то игра нападающих в ее классическом выражении продержалась очень недолго. Почти сразу же была отвергнута строгая система коридоров, по которым должен двигаться нападающий футболист. Эта прямолинейность не пришлась нам по душе - она сковывала инициативу, облегчала задачи обороны соперников. И вот лучшие форварды стали то и дело уходить из своих зон, перемещались на свободные места, сбивали с толку защитников. Такое движение по фронту и в глубину уже в конце 30-х годов показали тбилисские динамовцы, московское "Торпедо" и некоторые другие клубы нашей страны. Однако их действия до поры до времени носили эпизодический характер. Борис Андреевич Аркадьев первым увидел в этом неосознанном движении вширь почву для создания своей системы игры. Однако его творческий порыв натолкнулся на серьезное противодействие противников новой системы. Перед тренером стояла сложная задача переубедить маловеров. И Борис Андреевич долгие часы тратит на индивидуальные беседы, раскрывая перед каждым учеником общие принципы своей стратегии и роль того или иного игрока в ее осуществлении. К счастью, вскоре он нашел своих единомышленников в лице таких исполнителей, как Аркадий Чернышев, Михаил Якушин, Гавриил Качалин. В то же время руководитель команды понимал, что для проведения своей идеи, для создания атмосферы свободного творческого соперничества в коллектив следует влить молодые силы. Он подбирал людей с особой придирчивостью. По его приглашению в "Динамо" в тот год пришли Сергей Соловьев, Всеволод Блинков, Иван Станкевич, Николай Дементьев, Николай Палыска. Характерно, что все они без исключения стали "звездами" советского футбола, всем впоследствии было присвоено звание заслуженного мастера спорта. Это, несомненно, лучше всяких слов говорит о том, каким снайперским взглядом на таланты обладал Борис Андреевич. Итак, план был намечен: не просто внедрить "дубль-ве", а настроить коллектив на работу с опережением, привить вкус к широкому, маневренному футболу. - У нас будет свой, динамовский, ни на кого не похожий почерк, - не уставал повторять Аркадьев. В конце февраля команда выехала в курортное местечко на Кавказском побережье - Гагры. Здесь Борис Андреевич нажимал на тактику. Утром после интенсивной зарядки - два часа теории. На этом мне хочется остановиться особо. В своей педагогической практике Борис Андреевич всегда уделял значительное место разъяснению спортсменам стратегических и тактических принципов построения игры. - Ежедневные лекции, которые я проводил с подопечными, - вспоминает Аркадьев, - расширяли их кругозор, учили мыслить, сближали наши точки зрения на футбол. Большое внимание уделил тренер и теоретической разработке основ индивидуальной тактики. Он делал доклады и показывал на схемах, как в разрабатываемом им сценарном плане будущих матчей должны действовать вратарь, защитники, форварды, полузащитники (хавы), как и по каким направлениям должно осуществляться взаимодействие между ними. Причем каждую индивидуальную роль разбирали совместно, с необычайной тщательностью. Потом "теоремы Аркадьева", как именовали их футболисты, решались на зеленых полях. В расписании отводилось место тренировочным играм по особым правилам, где штрафовались каждый пас "закрытому" партнеру и каждая передача исполнителю, занимающему свое место строго по схеме. Иными словами, правила обязывали каждого непрестанно перемещаться, искать свободные, выгодные позиции. Спортсмены очень уставали, особенно ветераны. Но теперь никто не роптал. Только иногда кто-нибудь возьмет да спросит: - Борис Андреевич, ну как, получается у нас что-нибудь? - Игры покажут! - отвечал он односложно. В душе он откровенно побаивался этих игр. С большим внутренним напряжением ожидал начала чемпионата. Он верил в правильность задуманного, в необычность, яркость его трактовки системы "дубль-ве". Но вот сумеют ли осуществить задуманное его ученики? Начало сезона складывалось трудно. 2 мая в Болшеве сыграли вничью (1:1) с земляками из "Крыльев Советов", только что перебравшимися в высшую лигу. В Тбилиси уступили со счетом 0:1 одноклубникам. В Сталинграде не сумели реализовать явного игрового преимущества и довольствовались нулевой ничьей. Два очка из шести возможных на старте - не очень густо. И одна из столичных газет уже написала: "Как и в прошлые сезоны, слабо выступает московское "Динамо". Обновленная тренером Аркадьевым команда много работает на поле, но частые и стремительные перемещения игроков кажутся бессистемными, они дезориентируют зрителей..." Борис Андреевич до сих пор помнит эту заметку. - Она одновременно разозлила и обрадовала меня, - рассказывает он. - Разозлила, ибо не люблю, когда о футболе пишут не сведущие в нем люди. А обрадовала, потому что стало ясно: если уже начинают понимать, что у нас резко изменился рисунок игры, значит, проблема решена, значит, дело развивается правильно! У Аркадьева свои твердые педагогические принципы. После каждого матча на следующий день - подробный разбор его. Тренер вспоминает общую установку и персональные задания на игру, которые он давал. Затем просит каждого участника матча выступить с оценкой своих действий и партнеров. И, наконец, общее, весьма подробное заключение руководителя. После поединка в Сталинграде подобный разбор проходил особенно бурно. Все загорелись, все увидели, что открытая тренером система хороша, что противника она путает, что играть становится интереснее. - Но дело пойдет совсем хорошо лишь в том случае, - резюмировал Аркадьев, - если все наступательные действия, все перемещения будут производиться с предельной точностью и на предельной скорости. Этих двух компонентов нам крайне недоставало в игре с волжанами. 4 июня 1940 года открывал свой очередной сезон московский стадион "Динамо". В этот день хозяева поля принимали своих киевских одноклубников. Москвичи победили с редким счетом - 8:5. С этого момента команда приковала к себе всеобщее внимание: теперь десятки и сотни тысяч людей заговорили об ее обновлении, об ее возросшей мощи и победоносной монолитности. Изо дня в день она усиливала это впечатление. Отличная, уверенная победа (2:1) над бурно прогрессирующей командой ЦДКА. Разгром киевлян на их поле - 7:0. И, наконец, матч, о котором нельзя не сказать особо. В августе столичный "Спартак" все еще носил звание двукратного обладателя "дубля". В то же время московское "Динамо" взбудоражило общественное мнение своими сенсационными успехами на полях страны. Таким образом, предстоящая встреча "Динамо" - "Спартак" ожидалась с большим интересом. По свидетельству очевидцев, состязанию предшествовала небывалая даже для Москвы тех лет футбольная лихорадка. Все предвкушали увидеть на поле крайне напряженную борьбу, которой почти всегда отличались встречи этих клубов. Ведь даже в сезоне 1939 года, в период наивысшего взлета "Спартака", они дважды поделили очки между собой - 0:0 и 1:1. И в первом круге чемпионата СССР 1940 года матч "Динамо" - "Спартак" закончился вничью - 2:2. Так что вполне естественно было предположить, что и на сей раз на поле развернется острейшая борьба. Однако этот матч прошел под знаком подавляющего превосходства воспитанников Бориса Андреевича Аркадьева. Счет 5:1 в их пользу. Но дело было даже не в этом рекордном для поединков названных клубов счете. Дело было в самом характере победы, в самом рисунке, который десять лет спустя Григорий Иванович Федотов назвал важной вехой в истории нашего футбола. "В этом поединке, - вспоминал он, - со стороны московских динамовцев было продемонстрировано все самое лучшее, все самое передовое, что было присуще советскому футболу в ту пору". Действительно, усилиями, мудростью, настойчивостью Бориса Андреевича Аркадьева и всего коллектива московское "Динамо" вернуло себе позиции бесспорного лидера отечественного футбола. Достаточно вспомнить, что на финише чемпионата страны в условиях необычайно острой конкуренции команда набрала 14 очков из 14 возможных при непостижимом балансе забитых и пропущенных мячей - 26:3! В те дни газета "Правда" писала: "Приятно увидеть возродившуюся славу московского "Динамо", которое после горьких неудач двух сезонов вновь, в третий раз, вернуло себе звание чемпиона Советского Союза. Этот успех определен новаторством, смелой трактовкой системы "дубль-ве", развитием и дальнейшим осмысливанием ее, постоянным соединением духа творчества и высокого исполнительского мастерства". Я не раз просил Бориса Андреевича дать мне наиболее точную и сжатую характеристику того, чего он и его ребята добились в памятном сороковом. - Динамовцы много поработали над тем, - диктовал Борис Андреевич, - чтобы уйти от схематичного "дубль-ве", вдохнуть в английское изобретение нашу русскую душу, наш размах, наше пренебрежение к догмам. И это нам удалось, причем в наиболее главном звене - в линии атаки. Игроки в каждом матче сбивали с толку защитников и полузащитников противника, действовали на больших скоростях, обезоруживали внезапностью, точностью, пробивной мощью. Интересно отметить, что большинство "своих" мячей левый крайний Сергей Ильин забил, находясь на месте центрального нападающего, правый крайний Михаил Семичастный - с места левого инсайда, а центр нападения Сергей Соловьев - с краев. Вот это и было тем "чудом", которому журналисты и историографы отечественного футбола дали название "организованный беспорядок". Да, динамовцы создали и провели в жизнь новую творческую идею, передовую для своего времени. Во всем этом огромная заслуга Бориса Андреевича Аркадьева - человека, ставшего родоначальником отечественной школы футбольных тренеров, показавшего своим личным примером, что значит быть творческим руководителем современной команды. Подвиг команды лейтенантов "То, чего мы добились, всего лишь начало большой творческой перестройки и нашей команды и многих других. Передовому советскому футболу должны сопутствовать передовые идеи и подлинно мастерское их воплощение в жизнь", - писал в конце столь блестяще закончившегося для московского "Динамо" сезона Борис Андреевич Аркадьев. Он настойчиво продолжал закреплять то, что завоевал с таким огромным трудом. И в чемпионате 1941 года бело-голубые по-прежнему продолжали добиваться успеха, демонстрировать достойный чемпиона класс. В их активе были убедительные победы над командами ЦДКА (5:2), одесским "Спартаком" (4:0), минскими одноклубниками (3:2), харьковским "Спартаком" (7:0), первой сборной профсоюзов (2:1), тбилисским "Динамо" (1:2)... К середине июня москвичи шли во главе турнирной таблицы, набрав со своими одноклубниками из столицы Грузии по 15 очков. Очередной тур чемпионата должен был решить, сохранится ли это двоевластие. Чемпионы, как всегда, тщательно готовились к каждой игре. В воскресенье 22 июня, встав в семь утра на зарядку, футболисты узнали, что гитлеровская Германия вероломно напала на Советский Союз. В те минуты состоялся в команде митинг. Открыл его Борис Андреевич. Он говорил о том, что сердце каждого спортсмена сегодня воедино слито с Родиной. И первым заявил: - Прошу отправить в ряды действующей Красной Армии. Добровольцем. И вместе с ним это пожелание высказали все его воспитанники. Но командование не поддержало этой инициативы. - Вы нужны сейчас здесь, нужны ваши знания, ваш опыт большого педагога, - сказал Борису Андреевичу один из крупных военачальников. И снова вспомнил Аркадьев те дни и годы, когда работал в Военной академии имени М.В. Фрунзе. Теперь он снова готовил людей для боя, для победы. Он носил теперь звание инструктора Всевобуча. Рабочий день начинался в шесть часов утра на бесконечно знакомом Центральном стадионе "Динамо". Не сосчитать, скольких людей, готовых не сегодня-завтра отправиться на фронт, научил он сложному искусству штыкового боя, гранатометания, преодоления штурмовой полосы, скольким людям помог окрепнуть физически и духовно, поверить в свои силы. Летом 1942 года Комитет по делам физической культуры и спорта при Совете Министров СССР за особые заслуги в деле подготовки кадров для Красной Армии и непосредственное участие в разгроме врага присвоил группе видных советских атлетов и педагогов звание заслуженного мастера спорта СССР. Среди них был и Борис Аркадьев. Работа для фронта, для действующих частей, постоянное общение с представителями воинских организаций как бы вернули ему юность и снова сроднили, а затем и соединили с Красной Армией. В конце 1943 года Аркадьев принимает предложение возглавить футбольную команду ЦДКА. С этого момента и начинается новая страница в ее биографии - лучшая страница ее истории. Довоенный период истории отечественного футбола отмечен гегемонией двух столичных клубов - "Динамо" и "Спартака". После победы над гитлеровской Германией, в первом послевоенном чемпионате, бело-голубые подтвердили свое лидерство. Но подтвердили, встретив отчаянное противоборство со стороны "третьей силы" - ЦДКА. В чемпионате страны этот клуб отстал от блистательно выступивших динамовцев всего на одно очко и был единственным, кто сумел дважды в течение сезона победить чемпиона - во втором круге первенства (2:0) и в финале Кубка СССР (2:1). Всеволода Боброва, кумира московских мальчишек, "открыл" Борис Аркадьев. Так заявила о себе дружина, сколоченная всего лишь за какой-нибудь год новым тренером. Нужно сказать, что Борису Андреевичу удалось собрать хороших исполнителей и в короткий срок сплотить их в дружный, могучий коллектив. В составе в основном были ветераны, выступавшие за команду еще в довоенную пору: вратарь В. Никаноров, защитники К. Лясковский, И. Кочетков, полузащитники А. Виноградов, Б. Афанасьев, А. Водягин, нападающие А. Гринин, В. Демин, В. Николаев, Г. Федотов. Из новичков пришел лишь Всеволод Бобров, о существовании которого Борису Андреевичу еще в сорок четвертом "шепнул" ленинградец Валентин Федоров. Бобров в ту пору был курсантом одного из военных училищ, базировавшихся в глубине страны. Аркадьев послушался совета, сразу же, через командование, вызвал новичка и определил его для проверки в очень сильную команду Московского авиаучилища. Просмотрев Боброва в деле несколько раз, он сказал: - Это талант, какого мы, быть может, еще и не видели. 19 мая 1945 года команда ЦДКА играла календарный матч чемпионата с московским "Локомотивом" на стадионе в Черкизове. Счет был 4:0 в пользу армейцев, когда Аркадьев подозвал к себе Боброва, уже несколько минут разминавшегося по его указанию, и сказал: - Заменишь Щербатенко. Игра уже сделана. О результате не думай. Действуй проще, больше выходи на свободное место. И вот Бобров на поле. Почти сразу же получает пас от Федотова, затем две прекрасные передачи делает ему Валентин Николаев, все время играет с ним Демин. Сева сразу почувствовал себя в своей семье, в среде людей, считающих его равным, доверяющих ему. Не знал тогда Бобров лишь одного: что еще накануне Аркадьев провел в коллективе большую работу. Он говорил асам: - Этот молодой человек очень способен. Завтра мы опробуем его в основном составе. Надо проявить к нему максимум внимания, поиграть на него, приободрить, дать сразу почувствовать равноправным членом коллектива. После соревнования Борис Андреевич еще в раздевалке при всех тепло поздравил новичка с удачным дебютом, а на следующий день самым подробным образом разобрал его действия на поле, не забывая похвалить за хорошие, умные ходы или покритиковать за недостатки. И так же бережно, любовно он опекал его изо дня в день, помогал быстрее найти себя, быстрее проявить свои способности. И нужно сказать, что эта кропотливая, тонкая, настойчивая работа необыкновенно быстро принесла желаемые результаты. Уже в том, первом для себя, сезоне в высшей лиге Всеволод Бобров стал лучшим бомбардиром клуба и всего чемпионата, проведя в ворота соперников 24 мяча в 21 матче. О нем заговорили, его полюбили буквально все поклонники футбола. Такое же пристальное внимание к дебютантам, кропотливая индивидуальная работа с ними отличали всю педагогическую деятельность Бориса Андреевича. Именно поэтому в бытность его старшим тренером ЦДКА здесь быстро окрепли и выросли в мастеров такие найденные Аркадьевым "зеленые новички", как В. Чистохвалов, А. Башашкин, А. Водягин, за один сезон превратился из безвестного дебютанта в лучшего левого защитника страны Ю. Нырков, а А. Петров - в лучшего полузащитника. - Будьте чуткими к каждому новичку, помогите ему перебороть свое душевное волнение, сумейте "не увидеть", как он еще порой неловок, робок, неопытен, похвалите его за любую удачу, корректно, мягко, без нажима объясните допущенные ошибки. Пройдет время, и новичок заиграет, обязательно заиграет! - говорил Борис Андреевич, выступая на всесоюзной теоретической конференции перед своими коллегами. Годы работы Б.А. Аркадьева в армейском клубе отмечены небывалым взлетом команды ЦДКА. В 1946 году коллектив завоевывает звание чемпиона СССР, причем на четыре очка опередив второго и третьего призеров - московских и тбилисских динамовцев. В 1947 году повторяет этот успех и первым получает золотые медали, которыми с этого сезона награждаются игроки клуба-чемпиона. В 1948 году ЦДКА в третий раз подряд становится сильнейшей в стране, чего не смогла добиться прежде ни одна наша команда. Этот своеобразный рекорд сумели повторить лишь 20 лет спустя киевские динамовцы. "Попутно" армейцы выиграли и Кубок СССР, став третьей в истории страны командой, которой удалось сделать "дубль". Сорок девятый оказался менее удачным: ряд ведущих игроков из-за болезней и травм надолго вышли из строя. И все же армейцы сумели обеспечить себе 2-е место. Затем в 1950 году они возвращают себе звание чемпиона, а в 1951-м дарят своим поклонникам второй "золотой дубль". Здесь следует сказать, что когда та или иная команда начинает выступать особенно успешно на протяжении ряда лет и на ее долю выпадают все высшие титулы, всегда находятся люди, которые объясняют эти успехи весьма односложно: - Конечно, набрали себе хороших игроков. С такими каждый победит... Так или примерно так характеризовали некоторые "знатоки" команду ЦДКА 40-х и начала 50-х годов. Но подобная оценка могла лишь вызвать досаду настоящих специалистов. Разве мало случаев знает история спортивных игр и у нас в стране и за рубежом, когда в том или ином коллективе собирается целое созвездие громких имен, а играют они из рук вон плохо?.. Во-первых, подбор игроков сам по себе исключительно тонкое дело. Даже не дело - искусство. Иначе его не назовешь. И в нем полно и ярко проявился многогранный талант Аркадьева. Мы уже отмечали выше, как терпеливо работал он с молодежью, как любовно вводил ее в "свой" мир футбола. А теперь подчеркнем еще одну характерную деталь. При всем многообразии индивидуальностей его избранники все как один отличались: а) высокими морально-волевыми, бойцовскими качествами; б) хорошими данными физического развития и безупречным атлетизмом; в) индивидуальной техникой, соответствующей уровню высшей лиги советского футбола. Но даже два десятка первоклассных мастеров - это еще не команда. Нужны мастерство и настойчивость, чтобы создать единый коллектив. И если команда ЦДКА из сезона в сезон набирала темп, становилась все лучше и лучше, не теряла, а прибавляла в классе, то в этом, прежде всего заслуга тренера. В этом итог его труда, истинный вес его знаний и таланта, опыта и преданности делу. Если в 1945 году ЦДКА была одной из хороших команд, то в 1946-м она достигла уровня лучшей в стране. Что же подняло ее на эту высоту? Какие принципы работы положил тогда Аркадьев во главу угла? Есть, вероятно, смысл поискать ответы на эти важнейшие вопросы. Исключительное значение придавал тренер армейцев предсезонной тренировке, организуя ее на широкой комплексной основе. Борис Андреевич в одну из наших встреч любезно передал мне для временного пользования свои рабочие дневники, и это дает нам возможность восстановить картину прошлого. - Есть одно обстоятельство, которое очень роднит футболиста и пианиста, - любил часто повторять Борис Андреевич. - И тому и другому для поддержания высокого уровня мастерства необходимы постоянные упражнения в технике. Без этого не обойтись. Особенно много внимания уделял тренер специальным упражнениям на ведение мяча в различных направлениях: обводка стоек или партнеров по команде (с противодействием) на время, с возрастающей скоростью и последующей передачей партнеру; передача мяча между двумя или тремя игроками на месте и в движении. Здесь тренер всегда проявлял особую требовательность и не разрешал заканчивать упражнение, пока не убеждался, что оно усвоено хорошо. - Пас - это нерв футбола, - говаривал Борис Андреевич. - От состояния этой "нервной системы" зависит все или почти все в построении игры. Потом - удары по воротам. Аркадьев отводил им немало времени на каждой тренировке. Какой бы славой ни пользовался футболист (а в ту пору в ЦДКА были собраны первоклассные бомбардиры во главе со знаменитым Григорием Федотовым), каким бы ни было его мастерство, он выполнял все задания в полном объеме от начала до конца, При этом работа велась на твердых методологических принципах. Сначала вся команда, словно здесь собрались новички, разучивала какой-нибудь удар (носком, "щечкой", подъемом и т. д.) с места, вникала в теорию этого элемента, осваивала до мельчайших деталей тонкости его техники. Борис Андреевич опрашивал каждого - будь то Федотов или Бобров, Николаев или Гринин, - как он понимает тот или иной элемент, следил за его выполнением по разделениям. А потом этот же удар тренировался по программе возрастающей сложности: с ходу, с невыгодной позиции, в противоборстве с защитником, с прыжка и т. д. Он учил футболистов действовать в обстановке, максимально приближенной к "боевой", в ситуациях, родственных тем, которые могут возникать и действительно возникали во время официальных матчей. Эта утомительная, иногда казавшаяся нудной, но совершенно необходимая работа приносила свои плоды. Например, и в сезоне 1945 и в сезоне 1946 года вся армейская пятерка вошла в список десяти лучших бомбардиров страны. Вот их индивидуальные достижения по итогам чемпионата сорок пятого года: В. Бобров - 24 гола, Г. Федотов - 12, В. Демин - 11, А. Гринин - 10, В. Николаев- 10. В 22 матчах чемпионата передняя линия армейской команды провела 67 мячей, т. е. в среднем даже немногим более трех за матч. - Мне бы очень хотелось, - говорил мне Борис Андреевич, - чтобы современное поколение футболистов и тренеров серьезно задумалось над подобными результатами. Беспомощность при выполнении завершающих ударов объясняется только недостаточной степенью подготовленности, крайне плохой организацией тренировки. - Но теперь система обороны совершенно иная, чем прежде, - возражал я. - Ваши ученики такую плотность защиты не встречали. - Неправда, встречали, - возражал мой оппонент. - Были у нас и "волжская защепка" куйбышевских "Крылышек", и эшелонированное построение защитников киевского "Динамо", и еще нечто подобное. И все же, например, в сезоне сорок шестого мы обыграли волжан 4:1 и 2:0, а в следующем - 7:0! Да и потом никакие защитные бастионы не мешали Пеле, Герду Мюллеру, Круиффу и им подобным вести бесконечный счет своим голам. Нет, батенька, дело в умении, в мастерстве... Однако вернемся к построению занятий команды ЦДКА. Спортсмены, как правило, бегали 5-километровый кросс. Темп - средний, с ускорениями на дистанции, к слову сказать, всегда проходившей по сложному рельефу. На тренировках каждая минута Б. А. Аркадьева (крайний справа) проходила в творческом поиске. Практиковались мини-матчи на половине поля, где выступали друг против друга командами по 5-6 человек, игра нападения против защиты и полузащиты и др. Одним из наиболее часто применяемых заданий (сейчас, увы, встречающихся крайне редко) был знаменитый "аркадьевский вал". Тренер ставил перед пятеркой нападения задачу: начать игру с центра поля и пасом в одно касание подойти к штрафной, произвести завершающий удар по воротам и немедленно снова оттянуться к центру, где ее уже ожидал новый мяч. Такие скоростные "приливы" и "отливы" повторялись многие десятки раз, сначала в свободной манере, а затем с возрастающим противодействием игроков защиты и полузащиты. Наигрывание тактических схем, налаживание глубоких связей между линиями команды - всему этому посвящались долгие часы работы, без минуты отдыха, со всенарастающей степенью нагрузки. Борис Андреевич очень сердился, если кто-нибудь останавливался, пытался отдохнуть. - Мы должны уметь работать с полным напряжением сил в течение времени, равного как минимум трем таймам, - выдвигал он одно из своих требований. Проводились двусторонние соревнования на баскетбольной или волейбольной (играли только головой) площадке или в легкоатлетических секторах, а также на гимнастических снарядах. Большое внимание уделялось скоростным упражнениям с повторением через короткие интервалы, различным эстафетам с мячом или без мяча, упражнениям на скоростную выносливость. 8-10-километровым кроссам в хорошем темпе, по горам, на время. Как правило, недельный цикл завершался подведением итогов, товарищеским матчем с какой-либо из команд или двусторонней игрой. Кроме большой и разносторонней работы на поле, в расписании занятий отводилось время на изучение теории современной тактики футбола и правил, а также основ самоконтроля. Верный своим творческим принципам, свойственному ему духу поиска, Борис Андреевич продолжал удивлять соперников новыми методами и формами построения игр. Причем этот процесс всегда шел от конкретной обстановки, от реального соотношения сил и возможностей команды. Так, конец сорок пятого года клуб провел без Григория Федотова, получившего серьезную травму. И место центрального форварда было доверено Всеволоду Боброву. А это и предопределило тактику: сильный продольный пас "на выход", стремительные проходы по флангам и прострелы вдоль ворот, которые отлично использовал славившийся своими рывками Бобров. Разумеется, соперники предпринимали контрмеры. Против неугомонного центрфорварда армейцев ста